Записки шизофреника или Когда я был младше, я ставил весь ми

[taram]

Нет не забыл. Он каждый раз извиняется.
Мне это даже начинает доставлять удовольствие.
Вот опять позвонил ему и попросил. Обещал до вечера написать.
Но я бы не стал ему верить.

[Mike Lebedev]

А что отзыв обещал - не вспомнил он?

[taram]

Зато кое-что забавное Кафтан вспомнил.
В начале 90-х Кафтан скупал "души" прихожан своей квартиры.
Продавец на листке писал "я, такой-то, продаю душу Кафтану за,
например, рубль". Я не польстился, но штук 7-8 таких "облигаций"
на стене комнаты душевного отдыха висели.
В том числе там висели фунтиковский листок и листок его будущей жены.
Когда Кафтан пошел на их свадьбу, то сорвал их листки, сложил в конверт вместе с денюжкой и вручил молодоженам на свадьбе.

[taram]

Самое смешное, что Фунтик ни хера ничего не помнит.
Ни того, что Тарама не было на свадьбе.
Ни того, почему его там не было.
Ни, тем более, того разговора.

А в ответ прислал вот это:
http://www.youtube.com/watch?v=KPZ9px5v2yw

[taram]

«Записки шизофреника или Когда я был младше, я ставил/расставил весь мир по местам»

Вспоминая, некоторые события своего далекого прошлого, Тарам нередко задается вопросом:
- А как бы я поступил сейчас?
И мало того, что он не находит ответа, так ещё до сих пор не уверен, правильно или нет тогда поступал. Интересно ещё, что даже находясь наедине с собой, он не всегда может признаться в своих слабостях. Так что папка «Об этом я уж точно писать не стану» отнюдь не пуста. Но сегодня он оставляет её в покое, душевного стриптиза не будет – так, только перчатки и ботинки сбросит. И, возможно, шляпу. Неизвестно ещё, правда, перед кем. Это он и попытается определить.

Случилось сие в те незапамятные времена, когда Тарам, как теперь выясняется, ещё жил в плену лишь ему одному ведомых идеалов, и жизнь его была полна иллюзий. Исполнилось ему тогда полных 22 года. И всё бы ничего, но в то лето вручили ему открыточку: с подругой он приглашался посетить мероприятие, посвященное бракосочетанию его лучшего друга. Фунтик заблаговременно, чуть ли не за месяц, доставил ему приглашение на свою свадьбу.
Казалось бы, идиллическая картина – цветочки, виньетки-розочки, амуры курчавенькие, солнышко светит, гуляй братва, совет вам да любовь. Но надо совсем не знать Тарама, чтобы предположить, что он не в состоянии эту картину нарушить.
Всё дело в том, что о фунтиковской избраннице Тарам был, скажем так, не самого высокого мнения - не импонировала она ему. И чувства их были полны взаимности. Антагонизм, конечно, не принимал открытых форм, но и не сказать, что проявлялся лишь на молекулярном уровне.
Сильно смягчая эпитеты и, не переходя на личности, автор постарается передать привходящие обстоятельства.
До поры до времени Фунтик с Тарамом не имели от товарища никаких секретов. Знали обо всех комплексах, пристрастиях, предпочтениях, идеалах (в том числе женских). И не думали скрывать их от друг от друга. Не будет сильным преувеличением сказать, что один другого видел наскрозь и знал его даже лучше, чем самого себя. Бывает такое. В общем – дружили.
Автор не случайно обмолвился «в том числе женских»… Короче, с его будущей избранницей друзья познакомились задолго до того, как она перешла в статус невесты. И она продолжительное время служила для них иллюстрацией и собирательным образом именно того, какой девушкой быть ни в коем случае не должна. Причем настолько наглядной и вопиющей, что это выглядело даже несколько мультяшно. И помимо иллюстрации, она служила ещё и постоянным объектом насмешек, не всегда корректных и позитивных.
А потом они, скажем так, вдруг сошлись. Существует много версий, по какой причине могла промелькнуть меж ними искра. Но автор не станет на этом заострять внимание читателя, ибо совсем не это является предметом исследования. Автора скорее больше занимает вопрос, почему Тарам ни разу с Фунтиком не заговорил о странном романе. Теперь уже и не вспомнить – то ли сработала тогда предельная тарамовская тактичность, то ли его, не менее фирменное, малодушие.
Как бы то ни было, но Тарам нисколько не сомневался, что они не подходят друг дружке, чтоб не сказать больше – например, то, что она не достойна его (прозвучало несколько высокопарно, но что есть, то есть). В то время Тарам - именно тогда, не сейчас - абсолютно не ошибался в людях, мог просканировать любого в кратчайшие сроки. Он и сам не знает, на чем это основывалось – на интуиции ли, или ещё на чем-то? Но теперь этот механизм дает сбой за сбоем. Сброс настроек произвести не получается. Возрастное, наверно. Стареет, итить.
Так вот, Тарам тогда настолько разбирался в людях, что мог поклясться на чем угодно, что это совсем не то, что нужно Фунтику. Это сейчас Тарам (не без помощи Лебедева) знает, что человек иногда сам ищет в жизни преграды, а порой и создает их искусственно. Хотя к данному случаю это приемлемо не в полной мере.
«А может оно и надо, чтобы человеку стало ХУЖЕ?» (Лебедев).
В тот период (между куколкой-подругой и гусеницей-невестой) друзья практически прекратили общение. Как упомянул автор, они ни разу не обсуждали возникшую ситуацию, они и без слов понимали, что происходит. И ссориться вроде не ссорились, но и видеться перестали.
Что касается Фунтика, то, вероятно, будущая невеста боялась, что Тарам может плохо влиять на суженого (ведь в её глазах хуже него был только Кащей Бессмертный или Гитлер – и то не факт) и, плюс ко всему, что-то там на него нашептывала.
Тарам вообще-то тоже был хорош. Однажды, выходя из трамвая, он заметил друга, стоящего на остановке, но сделал вид, что не увидел его и прошел мимо. Фунтик, впрочем, тоже сделал вид, что находится в глубокой задумчивости и никого вокруг себя не замечает.
Зачем Тарам так поступил? Если коротко, то потому что дурак был! В его глазах, видите ли, Фунтик своим выбором потерял уважение.

Ну, а теперь непосредственно к тому, что натворил наш Тарам. Нет, нет, не пугайтесь, он не сорвал свадьбу и не совершил что-то такого уж совсем непотребного. Он просто пришел к Фунтику вечером перед торжеством. Вышли в подъезд, и Тарам, стараясь не отводить глаз, с комом в горле сказал:
- Шур, я завтра не приду… на свадьбе положено поздравлять, а поздравлять тебя в общем-то не с чем… с моей стороны все поздравления будут неискренни, а я такого позволить себе не могу… я всегда был с тобой честен, не стану обманывать и сейчас… в общем, не приду я… желаю счастья в личной жизни, Пух.
Фунтик что-то там посопел, покряхтел, сказал «ну ладно, что теперь». На том и попрощались…
Когда в первое время молодожены зажили, что называется, душа в душу, Тарам был искренне рад, что ошибался. Друзья даже стали больше общаться – она отпускала его на хоккей-футбол, на дружеские попойки, чего не было до свадьбы. Но через пару-тройку лет случилось, увы, то, что Тарам и предполагал. Говорю же, Тарам тогда разбирался в людях безошибочно.
Зато какой отрыв произошел после его развода и до знакомства Фунтика с будущей женой!? Это один из самых темных периодов в жизни Тарама, который ему и вспоминать-то боязно. Но все остались живы-здоровы – и то хорошо.
Автор задается вопросом, а как бы в подобной ситуации Тарам поступил сейчас?
Смог бы он выступить так же? Насколько он прав был тогда? И прав ли вообще?
Однозначных ответов нет.
Во-первых, нет у него сейчас таких «друзей сердешных, тараканов запешных», в личные дела которых он считал бы уместным вмешиваться.
Во-вторых, исходя из первого, он, скорее всего, таким образом не поступил бы. Какое его дело? Пусть кто угодно хоть на Бабе Яге женится. Не на мужике – и то ладно. Все-таки раньше ему как-то всё давалось проще и легче. Нынче же, воспетый Ипполитом «Дух авантюризма» пал в небытие и растворился в высших слоях атмосферы. То, что раньше казалось ему вполне естественным, и не требующим каких-то дополнительных объяснений, теперь если и дается, то с большим скрипом, с мучительными раздумьями и терзаньями.
А, в-третьих… да правильно он все тогда сделал. По-спартаковски, можно сказать.
Так и должно быть.
В идеале.