По поводу восстановления Бурбонов - Александр очень не хотел этого. Есть такая книжка: "1814. Царь в Париже". - там об этом многое сказано. Да и Людовик вовсе не скрывал своего отношения к тому, что ему какие-то там конституции навязывают. Вот большая цитата:
"1 мая в четыре часа пополудни Александр в сопровождении генерала Чернышева прибыл в Компьен под восторженные приветствия толпы. Его карета была попросту «запряжена шестеркой почтовых, ехала в сопровождении офицеров Национальной гвардии и нескольких гусаров. (…) Этот государь пожелал эскорт из одних французов». Когда царь приехал, на крыльце Компьенского дворца его встречал принц де Конде, а затем его провели к королю, встретившему его лично. Два монарха расцеловались и заперлись в салоне-будуаре старинных апартаментов королевы Марии-Антуанетты. Александр I ожидал, что король выразит ему благодарность за помощь и за самопожертвование русских солдат, но Людовик XVIII не без некоторой снисходительности дал ему понять, что, будучи наследником самой древней королевской династии в Европе, он ничем не обязан наследнику Романовых. Беседуя с королем, Александр снова выступил в поддержку Конституции и монархии, которая не будет ни абсолютной, ни основывающейся на божественном праве: «Божественное право больше не имеет силы Для Франции. (…) Датируйте Ваше правление с того дня, когда Вас провозгласят королем, Вы не сможете уничтожить историю». Следуя этой же логике, он снова попросил короля сохранить трехцветную французскую кокарду «символ двадцати пяти лет славы». Но несмотря на все его увещевания, Людовик XVIII оставался бесстрастным и неприступным, не желая, чтобы другой монарх, пусть даже и участник коалиции, диктовал ему, что делать.
К этим разногласиям добавились и совершенно неожиданные унижения, разозлившие Александра и заставившие его вернуться в Париж сразу по окончании ужина. Хотя по натуре своей русский царь был человеком благодушным, его разгневало местонахождение отведенных ему апартаментов — в самой глубине дворца — а также их скромность:
«Его провели через трое или четверо [апартаментов], роскошно обставленных и находящихся на одном уровне. Ему объяснили, что они предназначаются для Месье [графа д’Артуа], для господина герцога Ангулемского, для господина герцога Беррийского, никого из которых во дворце не было. Затем ему устроили самое настоящее путешествие по коридорам и потайным лестницам, и остановились у маленькой дверцы, которая вела в очень скромное помещение: это была комната коменданта зам89 Первоначально предполагалось, что он пробудет в Компьене двадцать четыре часа.
ка, совсем не входившая в число больших апартаментов».
Поццо ди Борго, присутствовавший при этой сцене, «был как на иголках; при каждом повороте коридора он видел, как растет его [царя] справедливое недовольство». Кроме того, ужин, на котором присутствовало около тридцати тщательно отобранных гостей, но имевший при этом характер официального и публичного приема, поскольку толпа получила дозволение ходить вокруг стола, привел к новым унижениям в адрес царя. Следуя традиционному монархическому этикету, Людовик XVIII первым вошел в Большую обеденную залу, и обслужили его там тоже первым, и сидел он в просторном кресле, в то время, как его сотрапезники, в том числе и русский царь, всего лишь «представитель младшей ветви Голштинской династии», и наследный принц Швеции Карл Юхан, получили обычные стулья! «Ни слова благодарности или доверия не сошло с уст короля или Мадам [герцогини Ангулемской]» по отношению к русскому царю. «Более того, он не услышал ни одной любезной фразы».
После этого Александр в узком кругу неоднократно сетовал на отношение к нему короля Франции, замечая, что «можно подумать, что это он вернул мне мой трон. Его прием для меня был все равно, как если бы мне на голову опрокинули ведро ледяной воды». Он высказал свое разочарование Гортензии де Богарне:
«Я только что приехал из Компьена. Вы видите, я печален. Я люблю Францию: я желал бы ее счастья, и я сильно опасаюсь, что эта семья Бурбонов не способна составить это счастье. Король показал мне свою прокламацию. Он ее датирует девятнадцатым годом своего правления. Я посоветовал ему убрать эту дату, но не похоже, чтобы он был расположен следовать моему совету. Я предвижу, что он заденет интересы многих людей. Это не подойдет Франции. Мне это печально, потому что мне кажется, что это дело моих рук».
С другой стороны, а кто ещё оставался? "Никаких Бонапартов во Франции" - это была принципиальнейшая позиция Александра. Про восстановление Республики он мог разве что Лагарпу в Швейцарию писать. Вся Европа понимала, что это совершенно немыслимо.
Был ещё тот самый Карл-Юхан, он же Жан-Батист Бернадотт:). Но его, с его шведами, то ли устранили из Главной Квартиры союзников на северный участок, то ли он сам не очень торопился, под лозунгом, что ему нежелательно убивать французов. (Под Лейпцигом его это почему-то не смущало). Да и, Лен, что это был бы за нежизнеспособный уродец - Франция, Швеция и Норвегия под одной короной?:)
Вот и получился король Людовик.. Император сделал всё, что мог - прислал ему дюка в премьеры, но этого было мало для порядка:).
 |
 |
 |
 |
| новости | сезон | чемпионат | кубок | еврокубки | команда | карта мира | магазин ВВ | гостевая ВВ | форумы | прогнозы | фан-клуб | юмор | музей | ссылки |
 |
|
 |
|
|
ОБЩЕНИЕ НА САЙТЕ ЭТО ДОЛЖЕН ЗНАТЬ КАЖДЫЙ!!! ГДЕ ПОСМОТРЕТЬ ВХОД ПРАВИЛА ПОИСК НАСТРОЙКИ РЕГИСТРАЦИЯ ЗАБЫЛИ ПАРОЛЬ? |
История - лекарство от карантина# terpila,
Талейран в Вене возник практически сразу и сразу же принялся вставлять палки в колёса:). Давайте, говорит, все вопросы на весь конгресс выносить.. - Да вы с ума сошли! - А, если нет, почему четверо победителей всё решают, давайте хоть впятером для приличия. Пустили на свою голову:). Потом, там же он легитимизм придумал. Вот Бонапарт был незаконен, а к Людовику Восемнадцатому какие претензии? Всё должно быть по закону... Там-то в Вене он свою репутацию великого дипломата и заработал, потому что раньше, при Наполеоне, имея Великую Армию за спиной, все дипломатические проблемы решались наилучшим образом, оставалось только брать взятки с германских князей:). На баррикадах 1830 года вспоминают Наполеона и кричат :”Республика, республика…”
Но этот крик заглушают доводы : “Ага. Республика… Щазз… Сейчас каак набегут войска Венского Конгресса - мало не покажется…” Довод принимается во внимание и революция 1830 года выдвигает новый проект: “Даешь либеральную монархию!” Дескать, у нас есть классный мужик - Луи-Филипп. Это готовый король - гражданин! Король -гражданин! Давай делать его королем! А Луи-Филипп и рад стараться. Более того, на своих публичных выступлениях он смело укутывается в республиканский триколор. “Король-гражданин”. “Руа ситюэн”, понимашь. Конгресс- Концерт опять в тяжелом положении. Во Франции допустили революцию? Революции - запрещены! Это нарушение! Системы, баланса, идеологии… А с другой стороны, а чё случилось? Ну выбрали себе короля… Ну, бывает… Не войной же их накрывать за это... А потом это Франция! Франция остается Францией. На нее все смотрят. По Парижу гуляет вся Европа. Неее, грубо с Францией нельзя. Жесткая идеология Венского Конгресса начинает трескаться. Она будет еще трескаться, и каждый раз из-за Франции. Да и другие проблемы обозначают себя. Франция - ориентир для многих. На дыбы встает Бельгия, жаждущая независимости, желающая отсоединиться от надоевших Нидерландов. И это опять нарушение Венской системы. В 1831 году в Италии начинает проявляет высокую активность движение “Молодая Италия”, выступающая за объединение Никто ж не помнит уже слова “Италия”. Знают, что есть Пьемонт, Сардиния, Тоскана, Венеция, Сицилии… Настало время Италии, а не отдельных провинций. Провинции бурлят и восстают, не хуже, чем во Франции. Но самое эпичное - это польское восстание. Это такое восстание в форме русско-польской войны. Это не лионские ткачи на баррикадах. В Польше полыхнуло очень серьезно, обширно, с воинскими частями. Неизвестно, чем бы это кончилось, если б не сам Николай Первый. В то время нельзя было найти европейского монарха, более преданного идеям Венского Конгресса, чем Николай Первый. Он пришел к власти, когда случились декабристы и все революционное ненавидел лично, а не для только для баланса европейского порядка. Ненавидел, как нимфетка пауков.Польша была приведена в порядок, но на это понадобились политическая воля, силы и время. Николай с самого начала французских событий занимал жесткую позицию и говорил: “Ребята, надо идти Францию наказывать. Показательно. С Пруссией, с Австрией договариваться и наказать… Они ж опять за свою революцию взялись, они опять делают ЭТО”. Но у Николая Польша, другие дела. Надо туда войска слать, сюда войска… Короче, Франции революция 1830 года сошла с рук. Как? Такое стечение обстоятельств. В известном роде - удалась. Понятно, что если б стали побеждать идеи Республики, то коалиция все ж собралась бы и задушила. Но “либеральная монархия” как-то прошла. Она меньше “прошла” в самой Франции. Люди гибли на баррикадах и получили еще одного короля? Это устраивало далеко не всех. Буржуазная часть общества больше говорила:” Король - гражданин”, а работяги и крестьяне говорили” Король - груша”, намекая на форму лица Луи-Филиппа. Ну и разумеется, новых выступлений долго ждать не пришлось. Если не Париж, то Тулуза, если не Тулуза , то Лион. Вообще в то десятилетие в Европе количество бунтов и революций - зашкаливало. Если собрать все-все, то , наверное, ни дня без бунта. И Франция в лидерах. Появляются террористические организации, что-то где-то все время поджигается и горит, на Луи-Филиппа было семь только зафиксированных покушений. Возбужденные люди по поводам и без оных бунтуют и лезут на баррикады. Неудачно изменили ценообразование на хлеб? Булочники строят свои булочные баррикады. Чуть что - француз идет на баррикады. Постоянно все бурлит, бунтует, возбуждается. Да. И в Алжире восстание. Абд аль-Кадр бунтует против французов и уже начинает их сметать достаточно эффективно. Французов приходуют и на внешне-политическом фронте. И тут Луи-Филипп ( или его штаб) придумывает интересную штуку. Они придумывают “Иностранный Легион”. “Французский Иностранный Легион” был создан, как часть колониальных войск Франции и в общем - под решение алжирского вопроса. И еще монархия надеялась, что с его помощью можно будет подразгрузить страну от политически активных маргиналов и криминалов. В Легион можно было записаться, не называя своего имени. Отслуживший в Легионе освобождался от судебного преследования за прошлые противоправные деяния. И еще для записи в Легион можно было не быть французом. Позже - “Иностранный Легион” успешно поучаствует во многих колониальных приобретениях Франции. Французы политизируются. Если можно проследить генезис современного понятия “диванный аналитик”, то он начался в Париже в тридцатых годах 19 века. Крайняя политизация общества - это такой французский феномен 19 века. В Париже и раньше были такие кафе-клубы, куда люди приходили обсудить политические новости. Пожалуй, эти кафе сыграли свою роль в Великой Французской Революции. Но тогда эти в этих кафе обитали все же элитарные тусовки, аристократические. Теперь такие кафе-клубы на каждом шагу и плодятся, как кошки. И политические вопросы обсуждают все. К 1789 году в Париже было 20 типографий и казалось, что это чудовищно много. Теперь в Париже 80 только зарегистрированных типографий и примерно столько же подпольно печатают политический самиздат. Только в одном Париже выходит 137 газет. Газеты сопровождают все. Гоголь, остановившийся в те времена в Париже, писал:”… Здесь все -политика. В каждом переулке или переулочке библиотека с журналами. Остановишься на улице чистить сапоги - тебе суют журнал. В нужнике - суют журнал…” Французские врачи всерьез обеспокоены “политоманией” и обсуждают её, как диагноз. Речь идет о людях, которые ищут и ищут новые заголовки, хотят быть “в курсе”. Палестина, Балканы, Турция - все это представляется страшно важным. Люди считают себя специалистами в политике и не могут отцепиться от этой привычки. Газеты изобретают такой жанр, как “резюме”, который порождает феномен “карманной начитанности”. Газеты печатают “резюме” истории Римской Империи, Крестовых походов. Раньше эти знания были доступны только в серьезных книгах или в Университетах. Теперь они доступны в газетах. Это нравится людям, которые раньше ничего такого не знали и не могли знать. За утренним кофе обсуждают не особенности вчерашнего пищеварения, а особенности осады Эдессы, опубликованные в свежей газете. Эти исторические “резюме” люди читают запоем. Просвещенная часть общества это презирает и называет “карманной начитанностью”. Стендаль тогда писал:”Француз придерживается того мнения, что и газета, которую он читает последние полгода.” Еще тогда какой-то гений придумал печатать в газетах романы с продолжением из номера в номер. После этого уже всем французам без газет - стало совсем невозможно. А тиражи газет с романами взлетают до небес. На улицах стали появляться киоски для чтения. Человек платит и заходит в такой киоск, где лежат подшивки газет и журналов. И читает там. В такой киоск можно купить абонемент. Тогда там можно брать газеты, читать дома или в кафе, потом возвращать. Появляется рынок вчерашних газет для тех, кто по каким-то причинам не успел прочесть свою любимую периодику в свежем виде. Или для экономных. Стоят вчерашние газеты дешевле. В Париже были и более серьезные интеллектуальные среды. Сен-Симон уже написал свой тезис “Каждому по потребностям, от каждого - по труду.” В Париже живут, например, Гейне, Лист, Шопен, Мицкевич. А наезжают - просто все. Вся интеллектуальная и творческая элита Европы - в Париже. Тот бурлящий Париж нельзя не посетить. В Париже работает первый анархист Прудон с его знаменитым “Собственность - есть кража. В Париж приезжает Бакунин рассказывать о ненужности государства. Приезжает Герцен. А позже, в 1843 году именно в Париже, в кафе знакомятся Маркс и Энгельс. Вот такой Париж. Интеллектуальная столица Европы. Доктрины, рожденные в парижских кафе сегодня изучают студенты в Университетах. Еще во Франции растет и процветает национализм. Нет, французский национализм - не новость, он был и в 18 веке. Но он постепенно меняет свое содержание. В 18 веке нация понималась французами, скорее, как “земляк”. В 19 веке многое меняется. Простой люд отказывает аристократии в праве быть настоящими французами. Он - француз? Он слушает Вивальди, я - песни на площади. Он одевается иначе, иначе ест. Мы даже говорим немного на разных языках. Какой он француз? Это я - француз! А с тем меня ничего не связывает. Здесь свою роль играет “карманная начитанность”. Люди узнают факты из своей истории, обсуждают Хлодвига и читают “Песнь о Роланде”, узнают о Капетингах, Меровингах. Ранее неизвестные факты становятся ключевыми моментами национальной истории. Вот, кто жил во Франции? Галло-римляне. Кельтско -романское население. А потом что? Потом пришли франки и их завоевали. Вот аристократия - это потомки франков. Однозначно. А народ, как был галлами, так и остался. И вообще Францию надо переименовать в Галлию. Ох, недаром мы во время революций жмём аристократию! Возрождается знаменитый символ - галльский петух, который сейчас на значках, майках, спортивной форме. Францию захватывает романтизм. Чувства, чувства, победа одиноких героев над врагами. Дюма, Гюго… В 19 веке Нотр-Дам стоял разрушающимся сараем. После романа Гюго его все “увидели” и кинулись ремонтировать и восстанавливать на собранные народом, деньги. “Собор Парижской Богоматери” породил национальный интерес к архитектуре и положил начало почти современному туризму. Га! Вот в Реймсе есть почти такой же Собор! Его тоже надо восстановить. До этого никому, кроме специалистов, и в голову не приходило куда-то ехать, чтоб посмотреть на здание. Ездили учиться, в паломничество, дела делать, лечиться… Продолже сле Франция после Наполеона.
Отгрохотали Наполеоновские войны. В которых сложили головы от трех до трех с половиной миллионов человек. Итак, апрель 1814 года. Коалиция антифранцузских войск входит в Париж. И с собой они привезли, практически в чемодане, нового короля - Людовика 18-го, брата казненного Людовика 16-го. Европа в шоке. Двадцать пять лет! Двадцать пять гребаных лет! Европа грохотала, воевала, бушевала, убивала. А зачем? Зачем все это было? Разумеется, восстанавливается флаг Бурбонов. Никаких республиканских триколоров! Категорически! Самое важное. В Вене, как наиболее пострадавшей от французов, собирается Венский Конгресс. Вроде: “ Давайте сейчас сядем за стол… И поделим… Весь мир…” Появляется метафора: “Венский Концерт” или “Пентархия”. Концерт - это значит, что европейские страны исполняют свои партии, свои мелодии, но в общем произведении, где каждый дополняет другого. А еще в концерте есть ведущие, главные исполнители. Это пять стран: Великобритания, Россия, Пруссия, Австрия и Франция. Почему Франция? Нуууу, потому что все-таки не хотят обижать. Ну, не свезло ребятам: революция у них случилась. И вообще, если их обделить - может нехорошо выйти. Их сейчас успокаивать, а не возбуждать надо. Конечно, Францию заставляют отдать все завоеванные территории. Но с другой стороны - ей возвращают все её колонии, потерянные в морских сражениях. Точнее, договорились - отдать все. А на деле парочка колоний по ходу возврата потерялась в широких английских карманах. Англия как заняла Тобаго и Сент-Люсию, так и не вернула. Вопреки договорённостям. Но это мелочи. Главное - Концерт. По ходу Концерта Бельгию насильно присоединяют к Нидерландам, а за Швейцарией навсегда закрепляют статус нейтралитета. Замыслов сильно наказывать Францию пока нет. Ну не повезло им. Пусть живут себе. Дело в том, что у Конгресса-Концерта чуть другие задачи. Это недопущение революций и борьба с революциями. Вот Наполеон отменил Священную Римскую Империю. Теперь вместо нее создается Германский Союз. Все эти решения, все организационные усилия нужны для подавления грядущих революций. Ведь все видели, к чему они приводят. Если где-то революция - то все участники Конгресса- Концерта должны немедленно собираться и давить эту штуку в зародыше всеми доступными методами. Пока участники Концерта- Конгресса делили мир и мечтали о победах над всеми революциями, во Францию вдруг вернулся Наполеон. И Франция в едином порыве покаянно стукнула лбом об пол и присягнула своему бывшему Императору. Как известно, Наполеон пробыл во Франции сто дней. И основным результатом его возвращения стал истерический испуг членов Конгресса- Концерта. Испуг был настолько конкретным, что Конгресс- Концерт решил поменять подход к Франции с мягкого и сочувствующего на более жестяной. Было решено оставить во Франции 150 тысячный контингент коалиционных войск. На всякий случай. Во избежание. А содержание контингента возложить на Францию. На Францию накладывают кое-какую контрибуцию и обязывают вернуть награбленные ценности. А еще получается, что в 1815 году во Франции опять происходит реставрация Бурбонов после ста дней Наполеона. Но происходит она уже с массовыми репрессиями и элементами гражданской войны. Считается, что бонапартисты - хуже революционеров. Во Франции идут расстрелы бонапартистов и сочувствующих. Был расстрелян знаменитый маршал Ней. И упаси Бог, если кто-то донесет на людей, что они прячут дома триколор. Власти изо всех сил воспитывают население Франции, чтобы оно четко уяснило, что поддерживать Наполеона - это нехорошо. А на внешнеполитической арене опять появляется Талейран. Как без него? Он начинает сепаратные переговоры с Англией. Типа: “ Англия, проснись! Ты что не видишь, что Россия усилилась так, что она нас всех просто сожрёт? Ты что, не видишь, что Германия, как оккупировала Саксонию, так и не думает уходить? Это все для тебя плохо кончится, поэтому срочно давай дружить реально…” Ближайшая внешнеполитическая задача Франции развалить это европейский Концерт, который ей, Франции, нафиг не нужен. Естественно, при сохранении частичной, демонстративной верности общим задачам. Например, когда в 1823 году в Испании разгорелась революция, Франция первая, теряя на бегу тапки, ринулась с войсками подавлять, подавлять. А что внутри Франции? Она очень реакционна. Бонапартистов била, бьет и будет бить. Но в любом случае 25 лет ее революции даром не прошли. Некоторые вещи просто нельзя повернуть назад. Франция по-прежнему, фактически управляется по “Кодексу Наполеона”. Отменены провинции, введены департаменты. Сбор налогов и организация образования осуществляются по “Кодексу Наполеона”. Да, Король отменяет Конституцию. Но при этом дарит ( Дарит!) народу “Хартию”, где эта Конституция фактически и прописана. Прописан основной ряд гражданских свобод и избираемый парламент. Правда, под высочайшим цензом. Ценз выкатили такой, что для того, чтобы иметь право выставить свою кандидатуру надо заплатить сумму, равную примерно трем-четырем годовым зарплатам городского учителя. А чтобы иметь право голосовать надо заплатить одну годовую зарплату учителя. Это, конечно, не совсем такие выборы, о которых мечталось, но кое-что. Из примерно 30 миллионов населения Франции выбирать парламент могут тысяч 80 -90. Это не Республика, но и не абсолютная монархия. На юге Франции по традиции время от времени вспыхивают бунты : “ Долой Бурбонов, роялистов и попов”, но с ними справляются. Но можно сказать, что темпераментные силы Франции относительно терпеливо переносят реакцию, ждут конца Людовика, надеясь, что Бурбоны сами собой закончатся. Но в 1824 году на престол садится Карл 10ый, и с ним приходит реакция, какая надо реакция. Людовик 18 видел революцию, был пуганый ею и в принципе чувствовал границы, за которые опасно заходить. Карл ничего такого не понимал. Он, например, объявил, что земельной аристократии, потерявшей земли во время революции 1789 года надо компенсировать потери. Не, земли уже не вернуть, настолько назад процессы не обратить, но вот деньги надо выплатить. Откуда? Из собранных налогов, разумеется. При Наполеоне собиралось четыре вида налогов с достаточно прозрачной социальной и государственной нацеленностью . А тут Карл говорит: “Знаете, ребята, вы за свои налоги нифига не получите, я их отдам за события 35-летней давности. Миллиард франков отдам.” Не надо быть семи пядей во лбу, чтоб понять, что парень столетия попутал. Эти Бурбоны и так уже были никому не нужны. А тут такая выходка. В 19 веке уже так нельзя. Тем более, во Франции. Что это? “Божественное право Короля”? Но в “Хартии” прописано, что источником легитимности является народ. Очевидно, что следующая революция была неизбежна. Франция кипела и ждала удобного момента. А между тем, французская монархия просила у Конгресса-Концерта кусочек Алжира за хорошее поведение: “ Бонапартистов - давим, карбонариев -давим, Испанию - давим! Отрежьте, пожалуйста. Мы видим - вы тут делите….” Надо сказать, что за время реставрации Бурбонов Франция здорово просела в своих экономических и политических компонентах. Главным победителем в наполеоновских войнах - была Британия. Было время паровых машин и угля. Уголь у Британии был свой. Британия взлетала в своей мощи. Она покупала хлопок в Америке, делала ткани и продавала по всему миру ткани и одежду. У нее начала работать Австралия. Да и другие колонии по всему миру. Пока все воевали, она подкатила к Индии. Франция стала слабее не только Британии, но и Пруссии. Что есть позор. У нее слабее производство, у нее плохие железные дороги, у нее слабее флот. У Франции остались сильными только умы. Наследие Эпохи Просвещения, мыслители, ученые, творцы - это все во Франции осталось. Во Франции остались романтики. И многие из них едут воевать в Грецию, помогать ей в войне за независимость, мотивируясь реально- буквально образами : Ах, Афины, ах Парфенон… Это же Греция… Античность и колыбель…” Французы ехали умирать в Грецию и умирали там. А вот те, кто не умер, хорошо овладели методами и техниками повстанческой войны. В 1930 году во Франции - выборы. Видать, Бурбоны так всех достали, что 90 тысяч самых богатых людей страны, которые по идее должны были быть ассоциированы с монархией, не проголосовали за королевскую партию. Королевская партия проиграла. Монархия стала отвечать закручиванием гаек. Картина Делакруа “Свобода на баррикадах” это не про 1789 год. Это про революцию 1830 года. Ну и важное. Во время революции 1789 года был так называемый “третье сословие”, куда дружно входили все - рабочие и бизнесмены, крестьяне, юристы, ученые, торговцы и художники. В 1830 году эти люди уже не были едины. Крестьяне стояли стороной, эта революция была в основном, делом “городских”. Среди городских у предпринимателей и работяг уже проявлялись разнонаправленные интересы. Вообще десятые -двадцатые годы - это время “луддитов”, разбивающих и уничтожающих промышленные станки и машины. “Луддиты” были не только в Англии, но и во Франции. Крестьянин всегда мог прокормить себя сам. Но индустриализация идет, все больше людей выдергивается из крестьянской среды.Рабочий без работы в городе умирал с голоду. В городе работа была благом. Спасением. С 16-часовым рабочим днем, некомпенсируемым травматизмом и убивающими условиями труда. Но и за такую работу держались всеми возможными способами. Вплоть до уничтожения промышленных машин. Рабочие и буржуазия хотят разного. В это время пишет свои труды Сен-Симон. Его идеи - это фактически ранний социализм. Он пишет о социальной ответственности богатых перед бедными, он пишет о необходимости фундаментального права на труд. Будущие классовые теории фактически выросли из французской революции. Продолже сле Душа.
Душа у древних египтян - категория не менее сложная для современного понимания, чем “Ка”. Древнеегипетская душа является родственницей нашей души, обозначаемой греческим словом “психо”, но очень дальней. Нет в нашей гуманитарии эквивалента египетского понимания души. Но надо заметить, что и в христианском богословии, которому две тысячи лет, нет единого понимания сути души. Богословы едины только в одном: в момент смерти душа покидает тело, в момент воскресения они соединяются. Во всем остальном есть разногласия. У христиан душа - это дух, дыхание, то, без чего жить нельзя, но легкое, воздушное. У египтян душа - “Ба” тоже связана с воздухом, но пожалуй, больше своим написанием. Иероглиф “Ба” - это птица. У совсем древних египтян иероглиф “ Ба” был немного похож на аиста. Позже у птицы ноги стали короче, а голова стала человеческой, с прописанным лицом, дающим указание на индивидуальность “Ба”. Смысл египетской “ Ба” - это не воздушность. Это- сила. Или даже силы. С легким принудительным оттенком. Душа египтянина “Ба” - это его личностные силы. Египтянин даже рождается дважды: первый раз биологически, а второй раз по-настоящему, когда из его сердца рождается яйцо ( привет птице) с его “Ба”. Только после второго рождения новорожденный египтянин становится человеком. Египтянином. Силы “ Ба” - это силы личности и тела. Если жизнь человека приближается, соответствует его “Ка”, находится в гармонии с “Ка”, то силы умножаются. Если жизнь противоречит “Ка”, то силы уменьшаются, тело болеет, личность слабеет. Место обитания “Ба” - это кровь. Душа египтянина живет в крови. Кровь - это такая жизненная энергетическая сущность с божественным личностным наполнением. Кровь и сегодня во многих религиях - сакральная сущность. Например, у евреев м мусульман забитое животное должно быть специальным образом обескровлено и только потом его можно употреблять в пищу. Кровь - слишком таинственная субстанция, чтобы запихивать ее в свою пищеварительную систему. В древнем Египте, как и у нас, душа “Ба” была любимой темой литературы. Среди сохранившегося есть знаменитый “ Диалог Разочарованного со своей “Ба”. Его литературную обработку делали многие авторы, в том числе и Анна Ахматова. Сюжет таков: человек, разочарованный в жизни, хочет умереть и умоляет свою “Ба” не оставлять его. “Ба отвечает, что не оставит его при условии, что он перестанет сам приближать свою смерть. Диалоги души и тела были очень популярной темы в литературе Византии. Да и в современной литературе их достаточно. Но первыми были египтяне. “ Ба” египтянина бессмертна. В саркофагах, вырубленных в горах, для “Ба” делали специальные окошки, через которые душа могла улететь. Сердце. “Ка” и “Ба” - божественные сущности и неподсудны на страшном суде. А что судят на страшном суде? Судят волю египтянина. Именно воля определяет насколько человек будет близок к своему “Ка” и как он воспользуется силами своей “Ба”. А место обитания воли - это сердце. Точнее, одно из двух сердец египтянина. Египтяне имели два понимания сердца. Первое сердце - это “Иб”. Обозначающий его иероглиф - это буквально изображение сердца с артериями. Второе сердце - это “Хати”. Обозначающий иероглиф - это силуэт льва и маленькое сердце. Смысл “Хати” - это перед, грудь. Это место, где расположено сердце и его анатомическая суть и функции. “Иб” - это место соединения божественного и плотского в личности человека. Это место обитания разума, воли, замыслов, помыслов и чувств и судьбы. Именно “Иб” судилось на страшном суде путем взвешивания на весах “Маат” - истины. На одну чашу весов помещалось перо Маат, на вторую сердце “Иб”. Если сердце было равновесно перу или легче пера, значит, он чист и достоин вечной жизни. Слово “Хати”, как грудь, имело частое бытовое употребление. Слово “Иб” не употреблялось всуе в силу его высокого значения. Но в употреблении были сложные слова - добросердечный, злосердие, простосердечный и прочее. Кстати, так поступали и греки в своем языке. Слово “кардиа” - сердце - редко употреблялось. Его заменяло слово “титос” - грудь. “Иб” понималось египтянами как царь. Царь личности и организма. Царь человека. Найдены папирусы, где люди обращаются к своему “Иб” с формулами, предназначенными к произнесению при упоминании имени фараона: “ Да будет он жив, невредим и здрав”. Но царь может быть хорошим и плохим. И люди просят свое “Иб” о благости собственных поступков, воли и помыслов. Сердце - деятельный и волевой центр. “Вложил Бог в сердце мое” - это практически мем не только в Египте, но и на всем переднем востоке. Но вложить может не только Бог, но и разрушительные силы. Отсюда и мольбы к своему “Иб” о благости. И благодарность “Иб” за хорошие советы. Есть папирусы, где люди благодарят начальников за “помещение в их сердце намерений” сделать какие-то дела. У египтян намерения что-то сделать помещаются не в голову, как у нас, а в сердце. В книгах “Пирамид” и “Саркофагов” - сборников надписей на внутренних стенах пирамид и саркофагов найдено много молитв, прошений, обращенных к сердцу - “Иб”. Просят “Иб” поддержать покойного на страшном суде, помнить хорошее о нем, не забывать, что покойный не обижал вдов и сирот, не фальсифицировал гирьки при торговле, возвращал долги, не покушался на имущество соседей… Обо всем этом просят помнить свое сердце на суде. “Иб” просят быть не прокурором, а адвокатом. В “Иб” живут и чувства. Вполне вечные, понятные сегодня. В “Иб” живет любовь. Плотская, романтическая, постоянная и не очень. В “Иб” живет культ отца, бесконечное почтение к нему. В структуре личности египтянина были еще сущности. Например, “Шуит” - тень. Весьма самостоятельная и почтенная сущность, имевшая возможность передвигаться и жить по своему усмотрению. В человеке она имела связь с душой - “Ба”. Или “Сехем” - сильная энергетическая сущность, отличная от “Ба”. Ее перевод - это овладевание чем-либо. “Сехем” - это магические силы, которые могли проявляться в особенных личностях, оказавшихся достойными обладать такими силами. Такими важными элементами человеческой личности, как “Ка”, Ба” и “Иб” ведали сыновья Гора - внуки Осириса. Египетская антропология - бесконечная и глубокая. Сейчас есть египтологи, которые всю жизнь занимаются только категорией “Ка”. Или “Ба”. Такие египтологи с узкой специализацией. И еще о категории “Маат”. Это интеграл из наших понятий истины, справедливости, порядка, гармонии, баланса. “Маат”- часто употребляемое понятие в жизни древних египтян. Оно относилось и к личности, и к общественной жизни, и к политике. На южной границе бегают племена черных и досаждают? Это не ”Маат”. Племена должны быть мертвы. Тогда будет “Маат”. Человек взял камни с чужой каменоломни для построения своего саркофага? Не “Маат”. Камни надо вернуть. Страшный суд над египтянином проходил в зоне “Маат” и его “Иб” взвешивалось на весах “ Маат”. И он должен был произнести “ исповедь отрицания” из 42 пунктов по знаменитому папирусу Ани завершая её словами: “ Я чист, я чист, я чист.” Или из 34 пунктов по “Книге Мертвых”. из папируса Ани 1 Я не совершал греха. 2 Я не занимался вооружённым разбоем. 3 Я не воровал. 4 Я не убивал мужчин и женщин. 5 Я не крал зерно. 6 Я не похищал приношения. 7 Я не покушался на предметы богов. 8 Я не лгал. 9 Я не чревоугодничал. 10 Я не произносил проклятия. 11 Я не прелюбодействовал. 12 Я не заставлял других плакать. 13 Я не ел сердца [то есть я не огорчался понапрасну или не чувствовал угрызений совести]. 14 Я не бросался в драку. 15 Я не прибегал к хитрости и уловкам. 16 Я не присваивал обрабатываемых земель. 17 Я не подслушивал украдкой. 18 Я не клеветал [на человека] 19 Я не сердился без причины. 20 Я не покушался на чужую жену. 21 Я не покушался на чужую жену (повторяет предыдущее признание, но обращено другому богу). 22 Я не был неряхой. 23 Я не изводил никого. 24 Я не преступал [закона]. 25 Я не гневался. 26 Я не закрывал уши от слов правды. 27 Я не порицал. 28 Я не был жесток. 29 Я не сеял вражду (не возмущал спокойствие). 30 Я не действовал (не судил) поспешно. 31 Я не лез не в своё дело. 32 Я не говорил многозначно. 33 Я не опозорил никого и не чинил зла. 34 Я не колдовал против фараона (не хулил фараона). 35 Я не мешал [потокам] воды. 36 Я не поднимал голос (не говорил высокомерно, или в гневе). 37 Я не богохульствовал. 38 Я не поддавался слепой ярости. 39 Я не крал хлеб у богов. 40 Я не уносил пироги khenfu, оставляемые духам умерших. 41 Я не вырывал хлеб у ребёнка, и не относился с презрением к богу моего города. 42 Я не убивал крупный рогатый скот, отведённый богу. 25 глава «Книги мёртвых», перевод с древнеегипетского М. А. Коростовцева 1 Я не чинил зла людям. 2 Я не нанёс ущерба скоту. 3 Я не совершил греха в месте Истины. <…> 4 Я не творил дурного. <…> 5 Имя моё не коснулось слуха кормчего священной ладьи. 6 Я не кощунствовал. 7 Я не поднимал руку на слабого. 8 Я не делал мерзкого пред богами. 9 Я не угнетал раба пред лицом его господина. 10 Я не был причиною недуга. 11 Я не был причиною слёз. 12 Я не убивал. 13 Я не приказывал убивать. 14 Я никому не причинял страданий. 15 Я не истощал припасы в храмах. 16 Я не портил хлебы богов. 17 Я не присваивал хлебы умерших. 18 Я не совершал прелюбодеяния. 19 Я не сквернословил. 20 Я не прибавлял к мере веса и не убавлял от неё. 21 Я не убавлял от аруры [древнеегипетская мера площади — 0,2 га]. 22 Я не обманывал и на пол-аруры. 23 Я не давил на гирю. 24 Я не плутовал с отвесом. 25 Я не отнимал молока от уст детей. 26 Я не сгонял овец и коз с пастбища их. 27 Я не ловил в силки птицу богов. 28 Я не ловил рыбу богов в прудах её. 29 Я не останавливал воду в пору её. 30 Я не преграждал путь бегущей воде. 31 Я не гасил жертвенного огня в час его. 32 Я не пропускал дней мясных жертвоприношений. 33 Я не распугивал стада в имениях бога. 34 Я не чинил препятствий богу в его выходе. Я чист, я чист, я чист, я чист! # "Своими играми и криками молодые боги тревожат покой Апсу. Последний жалуется Тиамат: «Их поведение невыносимо. Я не могу ни отдохнуть днём, ни спать ночью. Я хочу их уничтожить, чтобы положить конец их возне. И да воцарится у нас тишина, чтобы мы могли (наконец) поспать!» "
Структура человеческой личности в понимании древних египтян.
Этим гуманитарным конструкциям примерно пять тысяч лет. И они составляют совсем крошечную часть огромной древнеегипетской религии и этики. ПЯТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ НАЗАД! Для многих сейчас и Первая Мировая - это глубокая древность. Хочется набраться окаянства и призвать, попросить прочитавших обалдеть, восхититься, удивиться глубиной проделанной умственной работы, проделанной так давно, что вообразить сложно. Даже в таком грубом изложении. Египет, пожалуй, самая удивительная из фундаментальных древних цивилизаций. Во-первых, она самая продолжительная. Три тысячи лет в рамках одной культурной традиции не было ни у кого. Даже у китайцев. Время поработать и подумать у них было. Во-вторых, создавая свою мощнейшую фундаментальную гуманитарию, они ничего не выбрасывали из сделанного. Только складывали. Только наращивали и соединяли. По нашим меркам, иногда соединяли несоединимое. Но египтяне не гнались за внешней логикой. Нет, там, конечно, были разрушители гробниц и любители стирать надписи на стелах. Но в пространстве идей они ничего не теряли. Например, мы можем не понимать, как это так, что Сет одновременно утопил Осириса в гробу, и в то же время разрезал его на части и разбросал по миру. Египтян не смущают наши непонималки. У них это все существует одновременно, восходя в сложные, непротиворечивые эсхатологические продолжения. Египтяне сделали так много, что, если специально постараться, большинство современных религий в своих основных догматах, могут быть рассмотрены, как сумма изъятий из того, что сделали египтяне. В-третьих. Вот в Греции Боги постоянно дрались между собой. Египетские Боги жили мирно, совместно делая свои дела. Сейчас современные египтологи даже тихо намекают на то, что в пределе египетская религия была монотеистической. Дескать, все их многочисленные божества - это только частные проявления одного Создателя. Только в специфическом, египетском выражении. В- четвертых. Современный христианин подчас формально произносит слова молитвы: “ Отче наш…” Для египтянина родственные отношения с божеством были краеугольным камнем его религии и социологии. Краеугольным камнем самоопределения. Египтянин полагал себя божественным существом, физически несущем в себе физическую часть Бога, практически Богом. Египтянин после смерти, суда и физического воскресения “возвращался в семью”, к истокам. К своим. Становился на свое место, становился частью Осириса. В связи с этим египтяне полагали весь неегипетский мир - внечеловеческим, можно сказать - животным. Ну и, разумеется, считали, что для любого неегиптянина самым большим счастьем было попасть в Египет, например, в качестве раба. Приобщиться к величию. В - пятых. Ну и кто такие египтяне. “ Египтянин - это тот, кто пьет воду из Нила” -Геродот. Итак. Элементы древней египетской антропологии. 1. Центральное место в личности человека, как его понимали египтяне, занимает понятие “Ка”. Ближайший перевод слова “Ка” - это “суть”. Суть вещи, суть человека. Проблема в том, что в нашей гуманитарии нет прямого аналога понятия “Ка”, как сути человека в понимании египтян. “Ка” - это идея сути человека. А мы здорово испорчены античными греками, вечно стремившимися проникнуть в самые общие законы мироздания. Для нас идея очень абстрактна. Идея “Ка” глубоко конкретна. “ Ка” - это идея, суть каждого человека. Она появляется в момент зачатия человека и существует вечно и свободно. Если угодно - в архиве вечности. “Ка” - это энергетическая и самостоятельная сущность. “Ка” может помогать человеку, видя его стремление жить по своему “Ка” и даже добавить земных лет жизни, или наоборот отвергать его, наблюдая его порочное существование. У самых древних египтян для написания понятия “Ка” человека, использовался иероглиф, изображающий половой член. У египтян это не было ни срамотой, ни порнографией. Этот иероглиф просто обозначал момент рождения сути человека, его идеи. Позже для изображения идеи человека, его “Ка”, стали использовать рисунок поднятых вверх, рук. Современные богословы трактуют это изображение, как молитвенный жест. Жест, обозначающий мольбу человека, просящего силы, чтобы как можно теснее приблизиться к своему “Ка”, к своей индивидуальной сути. А современные философы говорят, что этот иероглиф обозначает движение вверх, к своему “Ка”. Египтологи полагают, что это защитный иероглиф. “ Ка” - это всегда свое собственное “Ка”. Даже у Богов. Просто у Богов может быть несколько “Ка”, а у людей всегда единственное “Ка”. Боги не могут же только сами знать, делать и отвечать за содеянное во всем тварном мире. Им нужны помощники. Можно сказать - агенты. Агенты - это люди. Так вот “Ка” - это агентское задание каждого человека, выдаваемое ему в момент зачатия. С подробно прописанной сутью задания, этикой исполнения, границами дозволенного в действиях, перечнем недозволенного, описанием санкций за нарушения и достаточной свободой исполнения. Такое немножко вечно живое задание, контролирующее исполнение поощрениями и наказаниями. В Египте человек мог молиться своему “Ка”. Просить поддержать, наставить, дать сил и даже любить. А еще “Ка” связано с памятью живых людей. Вот, например, ни с того, ни с сего приходит вам в голову имя “Мубарак”. Это значит, что где-то рядом ошивается его “Ка”. Египтяне еще пять тысяч лет назад знали, что человек жив, пока его помнят. В том числе для этого египтяне приносили к захоронениям своих предков еду и одежду. В том числе для этого строили максимально роскошные по своим возможностям, места захоронений. Вообще, если человек сегодня сталкивается в исповедуемой религии с каким-то обрядом, традицией или устойчивым суеверием, которые ему непонятны, и разъяснения конфессионального иерарха не представляются убедительными, то надо топать к египтологу, тот понятно растолкует откуда что берется. Египетской цивилизации сегодня нет. Но то, что было ею сотворено, присутствует, живет в нас намного глубже и шире, чем можно себе представить. Фундаментальная цивилизация была. 2. Имя человека. Древний египтянин решительно бы не согласился с русской поговоркой “ Хоть горшком назови, только в печку не ставь.” Если имя “горшок”, то надо именно ставить печь и никак иначе. А вот поговорку “ Назвался груздем - полезай в кузов” - безусловно одобрил бы. Имя - это не название и не кличка. Имя - это часть предвечной сути человека, возникающей либо в момент зачатия вместе с “Ка”, либо во время беременности матери. Но к моменту рождения имя уже определенно существовало. Родители не “называли” ребенка именем. Родители узнавали, как его зовут, выясняли его имя у высших сил. Так сказать, знакомились с ребенком. Имели честь быть представленными друг другу. Сохранился папирус с легендой о том, что жена храмового служителя, беременная тремя мальчиками, никак не могла родить. Пришла Богиня Исида, переодетая простой женщиной и предложила отцу помочь жене в родах. Служитель согласился, посулил мешок с зерном. Исида подошла к женщине и сказала:” Не будь сильным в чреве матери твоей, несмотря на то, что тебя зовут “Сильный”. Не сопротивляйся.” И сыновья, легко родились один за другим. Смысл в том, что Исида знала имена детей и назвала их, а родители не знали. Иероглиф, обозначающий слово “имя” - “Рен” состоял из двух знаков: из изображения губ и волнистой линии рядом. Губы -это уста Бога. Волнистая линия - вечность. “Рен” ( имя) получено из уст Бога. И это очень серьезно для жизни. “ Рен”, как и “Ка” - это предназначение, суть человека, полученные свыше. Задача человека - быть достойным своего имени, приближаться к его значению. В именах египтян присутствовали имена Богов или указание на какую-либо доблесть - силу, доброту, мудрость. Разумеется, в жизни “Рен” категорически запрещено извращать уменьшительными, ласкательным или уничижительными формами. Египтянин первых династий оцепенел бы от ужаса, разобравшись с нашими “ Ивашка”, “Борюсик”, “Машенька”, “Юрец”, “Вовчик”. О всяких никах, погонялах и кликухах египтянину и подумать было бы страшно. Кое-что из египетских традиций по части значения “имени” перешло и к нам, в православие. Например, никто не будет святить икону, на которой лик не имеет надписанного имени, даже если всем понятно, кто изображен на иконе. Это запрещено. А вообще, у всех людей, (не только у египтян) любая письменность начинала развиваться именно с начертания имени или имен. Ну и русский язык: мы говорим “именно”, когда хотим подчеркнуть, что речь о конкретной сути. А что будет происходить, если человек не достоин своего “Рен”? А что, если он даже преступник? Сохранились папирусы с описанием заседаний судов, где людей лишали их имени. Это значит, что их лишали наименования их божественной сути. После этого они переставали существовать для общества и превращались в “никто”. И, конечно, лишались возможности пройти путь к посмертному суду и оказаться в вечности. В особо тяжелых случаях суд мог дать человеку иное, “позорное” имя. Например, “Тот, кого ненавидит Ра”; “Слепой слуга”; “ Мерзость в Фивах”. Когда правитель Египта, имея плохое отношение к своему предшественнику, стирал со стел и статуй его имя, то это означало, что предшественник исчезает из вечной жизни. Нет имени на земле - нет жизни в вечности. Ну и “Книга Мертвых” подробно инструктировала живых, как не пропасть на пути к месту суда. Ни в коем случае нельзя забыть свое имя. А на путях мертвых могут оказаться разные провокаторы и ситуации, заставляющие человека терять память. Нельзя идти у них на поводу. Нельзя забывать свое имя. Нет имени - нет человека. А еще нельзя сообщать свое имя существам, бродящим по путям мертвых. Тот, кто знает имя - уже связан с человеком и имеет влияние на него. Продолже сле Риторика хунты в первые месяцы правления сводится к следующему. Все зло - от политики и политиканов. Мы освободим вас от этого вредного явления. Особенно - от “красных гуманоидов” ( цитата) - марксистов, коммунистов. Рабочий должен работать, строитель строить, портной шить, музыкант играть, студент - учиться. А мы будем этим управлять.
Заодно вводится жесточайшая цензура. СССР клянут, как центр мирового зла. Пиночету звонит бывший президент Фрей и предлагает свои услуги. “Какой смешной” - рассказывает об этом Пиночет- “Зачем он мне?” Зато Пиночету нужен другой человек. Мигель Краснов - внучатый племянник Донского Атамана Краснова и сын генерала Вермахта Семена Краснова. Мигель Краснов - творческий, практический и инициативный соратник Пиночета по организации террора в первые месяцы после переворота. Первые месяцы правления хунты - это еще не геноцид, но жуткий, кровавый, массовый террор. В застенки попадают преподаватели ВУЗов, журналисты, сотрудники государственных организаций - все, кого можно только заподозрить в сочувствии к режиму Альенде или коммунистам. Множество людей пропадает без вести. Сотрудники радиостанции, передавшей последнее обращение Альенде, расстреляны в полном составе редакции. Количество заключенных вырастает так, что стадион в Сантьяго превращен в тюрьму. Там людей пытают, убивают, насилуют, калечат. Иногда просто за чтение книг коммунистической направленности. С октября по декабрь через этот стадион-тюрьму прошло около сорока тысяч людей. Самым знаменитым замученным и убитым на этом стадионе стал сорокалетний Виктор Хара - поэт, композитор, певец, режиссер. Теперь стадион носит его имя. После его гибели о нем снимали фильмы, пели песни, ставили театральные постановки. Песни о нем писали Градский, Дин Рид, Визбор, “Песняры”. А в начале 1974 года на этом стадионе должен был состояться стыковой матч “Чили - СССР” к ЧМ 1974. СССР заявляет, что его сборная не может играть на стадионе, пропитанном кровью заключенных. ФИФА отвечает, что не видит причин для отмены матча на этом стадионе. Советская сборная отказывается приезжать на матч. В результате в день матча на поле выходит сборная Чили, четверо игроков доводят мяч до ворот, забивают гол в пустые ворота. И на этом считается, что сборная Чили прошла на ЧМ. А что Америка? Чилийские генералы, конечно, сообщили администрации Никсона о готовящемся перевороте 11 сентября. Разумеется, этот переворот был в интересах США. Как минимум, свержение Альенде опять им возвращало в собственность медные рудники. Но штаты отказывают в практической помощи в перевороте, помня о позорище, в которое их ввергли чилийские вояки в 1970 году при попытке похищения генерала Шнайдера. И еще в штатах полным ходом идет расследование Уотергейта. Никсона отстраняют, его место временно занимает Форд, потом президентом становится Картер. Картер и его новая администрации подчеркнуто отстраняются от “грязных дел” предыдущей администрации, осуждают Пиночета и нарушение прав человека. Но в США складывается почти шизоидная ситуация, впрочем, типичная для них. Картер осуждает Пиночета, а ЦРУ вполне себе действует по “методичкам”, разработанным при Никсоне. Последующие расследования выявили факт так называемого “ каравана смерти”. Некий генерал Старк с сопровождающими на вертолетах облетели с севера на юг все места заключения в Чили. Там они проводили внесудебные допросы людей. “ Кто ты такой? Чем занимался до сентября?” И многих сами расстреливали. Точнее - они расстреляли 73 человека. Это были профсоюзные лидеры, лидеры партий, руководители предприятий. И еще в 70-х годах существовала операция “Кондор”, которая была даже не операцией, а организацией. Это была форма сотрудничества разведок и контрразведок диктатур стран Латинской Америки под патронажем ЦРУ. Эта операция-организация отлавливала политических эмигрантов по обеим Америкам и убивала их. Если человеку удавалось сбежать от своей диктатуры - ему надо было бежать в другое полушарие. В Америках “кондоры” их находили, отслеживали и убивали, особо не стесняясь. Человек сбежал в Бразилию? Он почему-то выпадет из окна. Человек уехал в Уругвай? Его найдут в ванной, задушенным полотенцем. Одного политического беженца взорвали в машине просто в центре Вашингтона у всех на виду, среди бела дня. Потом доклады Хельсинской Группы и других расследователей преступлений в Чили не отличаются полнотой серьезностью. Количество погибших от рук хунты называется от трех до тридцати тысяч. Это разброс только по погибшим. Но было и огромное количество пропавших без вести. И были еще, применяемые в совершенно массовом порядке, так называемые “несмертельные” пытки - водой и током, через которые прошли десятки тысяч, если не болше, людей. Их задачей было напугать и обезволить людей, лишить их порывов заниматься общественной деятельностью. Ну и нельзя не упомянуть о колонии “Дигнидад”. Это такая колония баварских немцев в Чили. Закрытая, люди там жили по устоям чуть не 18 века. Костюмы народные, народные обычаи… Женились между собой. Их никто не замечал до конца Второй Мировой. Там вдруг появилась “колючка”, вышки, без аусвайса не войти. Теперь говорят и пишут, что там тусили нацистские преступники, возможно даже Менгеле. Если погуглить - найдется тот, кто сам там Гитлера видел. Но эта колония все равно никого не интересовала до Пиночета. С этой колонией частично разобрались, а точнее - не разобрались уже в нашем веке. Туда все-таки вошли и нашли массовые захоронения. Пиночет туда отдавал заключенных. Что с ними происходило, что с ними делали - сейчас неизвестно. Но как-то установили, что в могилах журналисты, студенты, дети. Считается, что это подлинная цитата. Уже потом, журналистка, девчушка спросила у Пиночета :” Что вы скажете на то, что недавно нашли могилу, где покоятся два журналиста”? Пиночет ответил: “ Скажу, что это хорошая экономия места”. За 17 лет диктатуры двенадцатимиллионное население Чили уменьшилось на миллион. Понятно, что у хунты, когда она устраивала переворот, не было никакой экономической программы. И хунта призвала в правительство выпускников ведущих американских университетов, преимущественно из Чикаго, потом их называли “Чикаго бойз”. Перед ними поставили задачу: “ Вот вам экономика, вот вам полномочия, делайте, что хотите, но чтоб все сияло и развивалось. Желательно к утру.” Молодые люди создали так называемый “кирпич” - многостраничный комплекс предложений по “шоковой терапии” экономики Чили. Они выбрасывают на помойку “Киберсин” Альенде с его супергосударственным подходом к управлению экономикой. Они разворачивают подход на 180 градусов. Ноль! Ноль государственного управления. Пиночет попросил их не трогать только медь и зафиксировать дела с ней, как было у Фрея: 51% у Чили, 49% - у американских корпораций. “Мальчики” не чилийские, а чикагские, поэтому в их плане в первых строках - выплата компенсаций американским корпорациям за время правления Альенде. В Чили начинается тотальная приватизация всего. Совсем всего. Того, что было создано во времена “импортозамещающей индустриализации”, электричества, железных дорог, трамваев - всего. Вся земля выставляется на продажу. Чигагские бойз убирают все ввозные пошлины. Везите и торгуйте, плиз. В Чили резко возрастает безработица. Многие товаропроизводители не могут конкурировать с импортом. Предприятия закрываются, заводы банкротятся. Не все могут выдержать конкуренцию открытых границ. Социальные издержки - огромные. Треть страны без работы. Но при этом хунта держит жесткий порядок. Если находятся “братки”, желающие под шумок прикрутить какой заводик, то прилетает вертолет и “братков” после этого никто не видит. Чили - в очередной раз становится площадкой для экспериментов. Не страна, а лаборатория. Чем она нам может быть интересна? Там людей меньше, чем в Москве. А вот тем она и интересна. Своей экспериментальностью. В стране вводится накопительная система выплаты пенсий. А что, если ты уже старый хвощ, во времена твоей молодости не было никаких накопительных систем и у тебя ничего нет? Тогда ты уж как-то сам давай. Как можешь. В 1981-82 годах жесточайший кризис. Опять упали цены на медь, как при Альенде, а экономика Чили очень экспортно ориентированная. В стране - жесть. Опять падает экономика. Безработица, опять инфляция раскручивается до 600%. Правительство пересматривает свое отношение к “чикагским мальчикам” и решает: “ Пусть будут, но наполовину”. Но так или иначе, экономика перестраивается фундаментальнейшим образом. В хозяйственные головы приходит идея: “ У нас на севере есть чертова прорва гуано, а на юге есть бесплодные земли. Надо перевезти гуано с севера на юг и оплодотворить землю.” Спрашивается, а почему эта славная мысль 200 лет никому не приходила в голову? Все просто. Ленивым латифундистам это было не надо. А теперь в стране появились средние и малые фермеры. Оказалось, что это крутая идея. Сейчас у Чили есть два суперэкспорта, полученных с бывших бесплодных земель. Это яблоки и вино. Чилийскими яблоками хрустит весь мир, а вино весьма дерзко установилось на рынках. Усиливается расслоение доходам и маргинализация бедноты. Если раньше все дети ходили в одни школы, и там они контактировали, то при Пиночете дети беднота живет на окраинах, у неё своя закрытая жизнь, её дети ходят в свои нищие, окраинные школы, а дети богатых и среднего класса - в свои. Уже при Пиночете проявилось супер улучшение жизни для богатых и среднего класса. А столица Сантьяго уже при нем стала жить прекрасно.А после ухода Пиночета - вообще - попёрло. Но на основе того, что было заложено в 80-е. Сейчас экономика Чили выглядит намного успешнее, чем в среднем по Латинской Америке. Но, преимущественно за счет района Вальпараисо - Сантьяго. Там все супер. Там все - топ. Если отъехать в глубинку, то там можно увидеть весьма неприглядные явления. В принципе - уровень жизни растет у всех. Но у богатых и средних - на двести - сто процентов, а у бедноты - на десять за тот же период. Современной промышленности у Чили не получилось. Исследования и разработки, технологии - это все оказалось не про них. Такая экспортная постиндустриальная страна получилась. Теперь о политике. Уже в средине 80-х хунта стала строить тактики по либерализации и легитимизации своей власти. Генералы постарели, устали, власти накушались. Им захотелось стать приличными. Допускаются кое-какие общественные движения. Аккуратно и только правые. Создаются общественные советы. Хунта готовит Пиночета к президентским выборам. Замысел таков: Пиночет станет президентом, попрезидентствует легитимно и прилично, а в это время будет готовится передача власти гражданским властям. Таким образом состоится золотое правило “двух раз” латиноамериканской политики: если власть передана бескровно два раза подряд, то есть стабильность. Может и нормальный план с учетом начала координат. Но. Пиночета не выбрали! Запытанный, измученный, изувеченный, запуганный народ не проголосовал за Пиночета. Это был шок и трепет. Немного очухавшись, хунта выдвигает условия: “ Хорошо, ребята. Силой мы ситуацию менять не будем. Но.Первое. Вы крепко закрываете архивы по хунте до 2053 года; Второе. Делаете нам иммунитет от судебных преследований; Третье. Делаете Пиночета министром обороны. Решайте. Иначе - война.” Победители подумали: “Опять кровь? Опять война? Ладно. Фиг бы с ними. Согласны.” Все эти условия соблюдаются все 90-е годы, пока в 1999 году Пиночет не уходит в отставку по состоянию здоровья. Уходит в отставку и уезжает в Англию, где ему должны сделать операцию, какой не делают в Чили. Но в Англии его арестовывают, как преступника. Преступления против человечности не имеют юрисдикции. Была перспектива, что его могут выдать Испании, так как при хунте в застенках пострадало достаточно много испанских граждан. Но через некоторое время лично Тэтчер вписалась за Пиночета его выпускает с условием: “ Ты немедленно покидаешь Англию, мы мешать не будем. Сиди у себя дома и за границу ни ногой!” В Чили у Пиночета ухудшается здоровье. А еще грядет 2003 год - тридцатилетие переворота. В Чили начинают наезжать международные комиссии. Да и внутри Чили обязательства закрыть архивы до 2053-го всем становятся фиолетовы. Архивы открывают. Пиночета таскают на беседы и допросы. Формируются обвинения, благо, много пострадавших еще живы. И в 2006 году в возрасте 91 года Пиночет умирает от сердечного приступа. Своей смертью, без предъявленных обвинений. А Чили живет, бурлит. Гордится собой, своей историей и достижениями. Но слово “Пиночет” всплывает очень часто. Говорят, что если вам очень захочется устроить драку в чилийском пабе, достаточно сказать слово “Пиночет”. Споры о нем часто заканчиваются потасовками. # terpila,
Про переворот, в разделе "дьявольские хитрости" рассказывали ещё, что заранее было создано очень левое, даже анархическое радио и 11 сентября вещало только оно. А вещало оно, чтоб все сидели по домам, и ни в коем случае на улицу не выходили, потому что к Сантъяго идёт верный Альенде генерал с крупными силами. Разумеется, никто никуда и не думал идти, просто, чтобы народ под ногами не болтался... Раз Америка с Чили не дружит, Чили обращается к СССР. Но СССР это уж очень не ко времени.
У СССР очень много расходов. Восточный блок, Вьетнам, Асуанскую плотину доделывать надо, Ангола - Мозамбик, еще Африка по мелочи, Северная Корея, Куба, коммунистические партии, национально- освободительные движения… И без Чили внешняя политика СССР весьма растратная. И еще СССР только-только провозгласил идеологему о “мирном сосуществовании двух систем”. А главное, что лидеры СССР не верят в этот социалистический угар без революции. Дескать, на парламентской волне взлетели, на ней же и съедут. Не очень убедительно. Сегодня популярен, завтра - нет. Альенде приезжает к Брежневу. Он пытается убедить Брежнева и Косыгина в том, что он затащит коммунизм в страну мирным путем, только помогите… Он просит денег. А ему: “ Станки хочешь? Может труб тебе отсыпать или прокату дать? А может тебе калашниковы нужны? Или даже танки? Вот! Стекло бери. А станки бери любые!” Без помощи его не оставляют, помощь крутая, нужная, хорошая, ее оценивают примерно в 350 млн долларов,( некоторые оценки еще больше), но денежная составляющая в объеме этой помощи очень маленькая. Нужны и заводы, и станки, и прокат и многое другое, но, во-вторых. А во-первых, нужны деньги. Народно-ориентированная государственная машина Альенде с повышенными зарплатами и пенсиями стоит намного дороже, чем у его предшественников. Не, дураком Альенде не был. Он прекрасно понимал, что после его выборов американское содействие закончится. Но он все-таки рассчитывал на более объемную помощь СССР. Рассчитывал, что он просто поменяет табуретку или стул, на котором сидеть. Были штаты - станет СССР. Но так не получилось. У Чили есть и внутренние ресурсы, подлежащие мобилизации. Альенде доделывает то, что начал Фрей. Он не национализирует, а “чилизирует” медные рудники и производства. Недра и их содержание должны принадлежать народу. “Мы с ребятами из “Киберсина” посчитали тут. США, будучи единственным потребителем нашей меди, тридцать лет занижали цены на нее. Это не мы им должны компенсацию, а они нам…” Начинает работать сельское хозяйство. Находятся потребители и на гуано, и на селитру. В 1970-71 годах достраиваются электростанции, повышается эффективность производств, происходит много положительного. Но денег все равно не хватает. А в 1972 начинаются серьёзные проблемы. Альенде фиксирует цены на товары совсем первой необходимости. Зарплаты повысил, а цены зафиксировал. Товары сметают, начинается дефицит. Включается “печатный станок”, инфляция разгоняется. На Альенде начинается давление. “Христианские демократы” откалываются от блока и уходят в оппозицию. Более радикальное социалистическое крыло говорит: “ Вооот. Теперь ты понял, зачем нужна революция? Ты издаешь указ о национализации предприятия, а суд говорит, что ты действуешь незаконно. Вот для этого нужна революция. Чтоб все отнять и поделить по справедливости. И никаких судов, никаких игр в парламентаризм. Чтоб страну новую можно было делать без помех.” Из радикальных левых вычленяются вооруженные группировки, которые шатаются по сельскохозяйственным районам и с оружием в руках что-то там “национализируют” в стиле батьки Махно. Если какое-то отраслевое предприятие или профсоюз отказывается участвовать во всеобщей забастовке, то там происходят взрывы. Как-то власть ускользает из рук Альенде. Его союзники справа говорят: “ Ты коммунист проклятый”. А союзники слева говорят:”Ты недостаточно коммунист.” Берут оружие в руки, ходят по стране и местами “делают революцию”. При этом популярность самого Альенде растет. Его поддерживают уже не 30% с лишним , а больше 40%. Он говорит: “ Ща. Еще немного. Вот получим больше 50% и будем действовать решительно.” Но не успевает. В стране начинается забастовка дальнобойщиков. В стране длиной 4,5 тысячи километров, от пустынь до Антарктиды^ и шириной в 300 километров. В стране, где жизнь построена на транспорте. В крупных городах начинается почти голод. Люди идут за хлебом и видят надпись: “Закрыто”. Еда в стране есть, она просто не перемещается по стране. Популярность Альенде резко падает, в стране нарастает напряжение. А как ему не возникнуть? По стране бегают какие-то вооруженные люди, гремят взрывы, забастовки, в городах перебои с продовольствием. Всем понятно, к чему идет дело. По всем чилийским политическим традициям власть должны взять военные и навести порядок. Это чувствует население, это понимает Альенде. И он начинает заниматься уточнением своих позиций среди военных. Для понимания, на кого он может опереться. И кто ему убежденно поможет. И тут ему подсказывают: “ Генерал Пиночет.” Дескать, это та фигура, которая ему нужна. Дескать, самое время его выделить и оказать ему покровительство. Известно, что потом, когда дворец Альенде будут бомбить самолеты, Альенде и его семья будут очень беспокоиться: “ А что там Пиночет? С ним все в порядке?” Они до конца не поймут, кто против них выступил. Здесь еще важно подчеркнуть, что передача власти военным в Чили в некоторые моменты жизни страны - всегда была палочкой выручалочкой. Приходит военный кабинет, наводит порядок и уходит. И Альенде собирается сделать именно это, как делали раньше. Но дело в том, что сами военные к 70-м годам здорово изменились. И, похоже, непонимание этого факта было самой серьезной ошибкой Альенде в разработке антикризисных мер. Военные Чили в семидесятые годы по-другому себе стали стали представлять свою роль. С тех пор, как появилась такая организация, как “Военная школа Армии США”. Это такая организация, созданная штатами в пятидесятые годы. Там проходили подготовку офицеры стран Латинской Америки. Офицеров там учили современной войне, учили обращаться с современной военной техникой, в том числе такой, которой не было в странах Латинской Америки. Учили на уровне. Учили не только летать на современных самолетах или управлять танками, но и командовать современными подразделениями авиации, танков и кораблей. Эта организация существует и сейчас, слово “США” из ее названия исчезло, сейчас эта штука называется что-то вроде “Кооперация по безопасности западного полушария”, но смыслы все остались. А еще в этой “Военной школе” вдалбливали в головы латиноамериканских офицеров, что их основная задача - борьба с коммунизмом. Это не просто основная задача - это основная миссия. “ Вы не просто военные, вы люди, у которых есть миссия на земле.” В этой школе учились и чилийские офицеры. Учились, участвовали в совместных учениях с США, в учениях только латинских стран. И проникались возложенной на них, “миссией”. Да. Послевоенные годы - это триумф коммунистических идей. Но с другой стороны формировалась и сильная реакция на этот триумф. Вполне военного характера. А теперь смотрим, что происходило в Южной Америке до переворота в Чили. А там происходят военные перевороты. 1964 год - Бразилия. 1966 год - Аргентина. 1968 год- Перу. 1969 год - Боливия 1973 год - Уругвай. Правда, не все эти перевороты были связаны именно с антикоммунизмом. Например, в Аргентине к власти пришла мадам Перон и устроила такой прессинг по всему полю, что военные ее свергли. Но факт остается фактом: у прошедших “ Военную школу Армии США” здорово уменьшалась идеологическая связь с руководством собственных стран. В августе 1973 года Конгресс заявляет Альенде, что считает его действия “неконституционными”. Альенде в шоке и возмущении: “ Это я? Я! Я неконституционный?! Да я каждую букву, каждую запятую чту…” Конгресс настаивает, Альенде не соглашается. Альенде обращается к “надежным”, как ему казалось, генералам. Генералы устраивают военный переворот. Пиночет - не главный среди них. Но как-то так после сложилось, что кто-то из этих генералов погиб в автокатастрофе, кто-то в авиа. Кто-то уехал из страны, кто-то пропал в стране. Итак, несколько генералов, в числе которых есть Пиночет, блокируют дворец Альенде. У Альенде есть кубинские телохранители, которые строятся и четко покидают дворец вместе с чилийскими охранниками - карабинерами. Альенде остается один. В Вальпараисо бунтует флот и к Сантьяго идет военная техника, после того, как военные захватили город. Вообще всем уже становится все понятно. Путчисты предлагают Альенде проследовать к самолету, на котором он вместе с семьей сможет покинуть страну… Но все пошло не по плану. Альенде хватает “калашников”, выходит в эфир, произносит речь, где говорит, что он умирает, но не сдается. Что пришли темные времена, но они пройдут и наступит время, когда свободные рабочие пойдут по дороге, которая была проложена… Путчисты вызывают авиацию с задачей бомбить дворец. В нулевые было проведено тщательное расследование произошедшего, и сейчас считается, что Альенде застрелился. Народу было объявлено, что все произошедшее было противодействием “плану Z”, которого никогда не существовало. Что в страну должны были вторгнуться подразделения кубинской пехоты и соединения советских танков по приглашению Альенде. Что чилийская армия спасла страну от действий предателя. Хунта разгоняет все органы власти и сама переходит к управлению путем издания декретов. Первый декрет - о статусе декретов. В нем говорится, что если содержание декрета противоречит каким-либо законам или конституции, то это не важно. Декрет подлежит безусловному исполнению. Одновременно новоявленная военная власть лихо делит между собой министерские посты, должности ректоров учебных заведений, руководителей сми, директоров производств и прочее. Всеми делами руководят генералы и офицеры. Хунта запрещает все партии. Все - это все. Правые, левые, военизированные, гуманизированные - все. Запрещены все профсоюзы. Распущен Конгресс. По радио выступает Пиночет. Цитата: “ Речь не идет о передышке, чтобы вернуть власть политиканам. Правительство вооруженных сил и порядка стремится начать новый этап в истории Чили.” Продолже сле С участниками социалистической хунты власти разобрались достаточно вегетариански по южноамериканским меркам. Военных убили, а штатских пришибли и напугали. Её экономические решения, в частности о национализации американских рудников, отменили.
Но двухнедельный социализм не прошел бесследно. К власти приходит “Народный фронт”. Впрочем, народные фронты всюду у власти. Время такое. Правительство формирует курс на индустриализацию сильной государственной рукой, и не просто, а на импортозаместительную индустриализацию, помня о кризисе Великой Депрессии. Этот курс начинает осуществляться. Заводы строятся. Не забыта и социальная ориентация. Один из чилийских президентов Серда сформулировал ее так: “ Государство должно дать людям еду, жилье и одежду. А управлять - значит просвещать.” Сначала вводится обязательное трехгодичное образование, позже- восьмигодичное. Эти доктрины с модификациями будут действовать и в тридцатые, и сороковые и даже в пятидесятые годы. В тридцатые к власти в Германии приходит Гитлер. И, конечно, в Чили с ее “чилийской расой” он немедленно входит в моду. Создается национал-социалистическая партия с фалангами, борьбой с мировым еврейским заговором и всеми прочими идейными и вещественными атрибутами. Во Второй Мировой войне Чили не участвует, но какое-то количество добровольцев едут воевать на стороне Германии. Под давлением США в 1945 году Чили объявляет войну Оси и с удовольствием входит в число победителей Второй Мировой. Собственно говоря, во двух мировых войнах классическая Европа самоубилась. В мире зафиксировались две силы - СССР и США. А еще в мире триумфально торжествует популярность коммунистических идей. А как еще? Коммунистический СССР победил фашистскую заразу. И США в меру своих неслабых сил с этими идеями борется. И любая страна вплоть до возникновения Движения Неприсоединения должна выбрать свой вектор и полюс. Иначе нельзя. Чили выбирает США и борется с коммунистической партией куда фундаментальнее, чем со своими национал - социалистами. В 1947 году США создает ОАС - Организацию Американских Стран. Организация - простая, если не примитивная. Задача одна - борьба со всеми проявлениями всего “красного”. Странам - участницам США дают деньги за борьбу с “красным” Кредиты, инвестиции и прямые платежи. Ну и попутно создают военные базы в Южной Америке, числом в тридцать. “ Вы не подумайте чего, только для борьбы с коммунизмом…” Чили становится активным членом ОАС. Запрещает коммунистическую партию, фактически объявляет коммунистов вне закона. Например, коммунисты не имеют права занимать государственные должности. Даже бывшие коммунисты. Если в биографии есть кратковременное членство в партии - госслужба для тебя закрыта. Лидеров коммунистов сажают в концлагерь. Концлагеря в Чили это вовсе не нововведение Пиночета, как принято считать. В октябре 1947 года на советское посольство в Чили нападают. Кидают гранаты, стреляют. Чили сажает коммунистов, США за это платят. Надо заметить, что американские деньги Чили используют с умом. Строит электростанции, развивает транспорт и осуществляет социальные проекты. Социальные запросы на социальную справедливость ведь никуда не делись, они есть и растут. Вот Чили и тратит деньги, полученные за борьбу с коммунизмом на социальные проекты. Тратит в конце сороковых, тратит в пятидесятые. Чили демонстрирует неплохой рост, живет неплохо, но усиливается социальное расслоение. Богатые быстро становятся богаче, а рост благосостояния народа происходит очень и очень медленно. Что вызывает растущую социальную напряженность. А рядом с Чили находится Аргентина, где Перон и перонизм. Перонизм - это такая доктрина. В мире есть три сверхдержавы - США, СССР и Аргентина. Но. США - это тупое внедуховное потребление. СССР - это тупое внедуховное производство. А вот Аргентина - самая гармоничная сверхдержава мире, потому что и производство, и потребление насыщает духовностью . Предлагает миру третий гуманный путь. ( Когда аргентинские болельщики вывешивали на Никольской “Только Папа и Месси” - это отголоски перонизма:-) Перонизм производит сильное впечатление на демократические силы Чили. И в Чили возникают “христианские демократы”, претендующие на проведение реформ и решение социальных проблем с католической церковью, но без коммунистических революций. Но в мире пятидесятые. Есть страны Варшавского Договора, есть Северная Корея, есть Африка, есть Китай и есть СССР. И тут бабах! Куба! Это вам не далекие и огромные Китай и СССР. Это Куба! Ку-ба. Она своя. Но при этом от нее до Флориды допрыгнуть можно. Вся Южная Америка возбуждается страшно. Оказывается “революция” это не далекое и почти теоретическое дело. Революция возможна и может быть успешной. И где?! Впритык к США! В Чили на ближайших выборах побеждает лидер христианских демократов Фрей. И он, буквально, вынужден проводить масштабные реформы. Время такое. Иначе не поймут. Он договаривается с американцами о выкупе 51% акций медных рудников и возвращает Чили контроль над своей медью. Кстати, почему-то принято считать, что рудники национализировал Альенде. Это не так. Первым был Фрей. Фрей частично выкупает, частично просто национализирует неиспользуемые латифундистами, земли и отдаёт их крестьянским объединениям. Фрей действует решительно, но не успевает. Не успевает за реформаторскими, подогретыми Кубой, запросами общества. А на дворе уже шестидесятые и в мире входят в моду антиамериканские настроения на фоне усиливающихся левых движений. Штаты и сами крупно теряют очки в Заливе Свиней и во Вьетнаме. И несут репутационные потери у самих американцев. Всемирный интеллектуал Жан- Поль Сартр встречается с Че Геварой и эти встречи транслирует телевидение всего мира. На этих встречах Сартр говорит, что средний класс Европы извращен американскими ценностями, все эти “джэзз, блюузз, попкорн…”. Поэтому революции будущего будут там, где есть настоящие, хардкорные рабочие и настоящее желание перемен - в странах третьего мира. “Например, в Чили” - говорит Сартр на весь мир. 1968 год красным шаром студенческих выступлений послевоенных бэбибумеров прокатился по европейским столицам. Мексиканские студенты под впечатлением действий своих европейских сверстников выступили против Олимпиады в Мексике: “ Мы - бедная страна, какая Олимпиада?” - но их в мясо раскатали бронетранспортерами. А в Чили создается единый блок коммунистической и социалистической партий, к которому примыкают правящие христианские демократы. И этот блок выдвигает на выборы единого кандидата - Сальвадора Альенде. Фигура Альенде - абсолютно недвусмысленная: марксист, ленинец. Сейчас, конечно, говорят: “СССР финансировал выборы Альенде.” Да, финансировал. Но не очень принципиально. В режиме легкой поощрительной заинтересованности. А вот США - другое дело. Там было понятно, что, если Альенде придет к власти, то Чили уплывет из рук вместе со вложенными деньгами. В недрах администрации Никсона -Киссинджера были разработаны две стратегии. Первая - помешать избранию; вторая - военный переворот. Актуализировались обе одновременно. По первой велась активная контрпропаганда, типа: “ С Альенде к вам придут кубинские бородатые барбудос на советских танках и поднимут тут вас всех на штыки своих калашниковых…” А надо заметить, что восхищение кубинской революцией немного поугасло. Точнее, революция - это хорошо, но вот результаты выглядят не совсем так, как хотелось. А второй вариант - это вообще эпикфейл американской разведки. Они решили похитить чилийского генерала, немца по происхождению, Рене Шнейдера( Шнайдера) с целью его использования в перевороте. Американцы дали денег, а исполняли правые заговорщики. В Чили правых сил хватало - националисты, фалангисты, патрилибертады. Когда к генералу пришли - “Пройдемте с нами” - все пошло не по плану. Генерал заорал: “ Вы кто такие?! Я - боевой генералл! Армия всегда с народом! Вонн! Не возьмете…” И стал палить из все видов оружия, имевшегося под руками, включая автоматическое и гранаты. В одиночку устроил такое… Похитители генерала застрелили. Было громко, скандально и печально, тогда считалось, что это все устроили только правые, и в результате популярность Альенде резко возросла. На выборах 1970 года побеждает Альенде. Побеждает не с разгромным счетом. У него примерно 30% проголосовавших. Это больше, чем у других кандидатов, но не абсолютное большинство. В Чили в таких случаях Конгресс должен утверждать результаты выборов. Конгресс утвердил. Это принципиальный момент. За время борьбы с коммунизмом общество здорово и очень жестко поляризовалось. Во-первых. “ Если не с нами, то против нас” - это была привычная позиция политически активных граждан. Во-вторых. За это время усилились правые силы. Либо ты “нацик” и “фашик”, либо ты “краснопузый”. В лучшем случае - чей-то “подпевала”. Тем не менее, получилось красиво. В Чили реализовалась давняя мечта французских и вообще еврокоммунистов. - получить власть парламентским путем через выборы и изменить страну. Это был уникальный опыт, которого не было нигде. Отдельные министры - были “красными”, революцией власть захватывали, а как в Чили - не было ни у кого. Результаты выборов были проблематичны для Альенде. Он хотел изменить всю страну. Но он не представлял всю страну. У него в любой момент могли спросить: “ А кто ты такой? У тебя там 31%, а ты хочешь изменить жизнь всех.” Альенде был жесткий государственник и технарь. Он начал делать “Киберсин” - автоматизированную систему управления государством. Он полагал, что Сталин - это здорово, но у него тяжело получалось, потому что у него не было кибернетики. Альенде делал систему управления государством, точнее - ее ключевыми хозяйственными направлениями. Сидят спецы перед компьютерами. Поступает, допустим, сигнал : “В порту таком-то завал продукции”. Кнопка: “Решение проблемы”. Кнопка: “Грузовики”. И в порт едут грузовики. Где есть проблема - нажимается тумблер и проблема прекрасно решается. При Альенде каждый ( каждый!) ребенок в стране получал бесплатно поллитра молока. Каждый ребенок каждый день. На все это нужны бешеные, невозможные, нереальные деньги. А США сказали: “ Выбрали красного? Да пошли вы…”. Больше того, они перестали давать деньги. Больше того, они ввели санкции - запретили покупать все чилийское на территориях США и их вассалов. Включая медь. Чили лишилась рынков. Из страны стали утекать капиталы. Досуха. Государственный долг, о котором во времена борьбы с коммунизмом никто не вспоминал, стал давать о себе знать. Продолже сле Чили, Чили, чи-чи-чи.
Чили не стала завоевывать Империя Инков. Чили оставили в покое конкистадоры. По одинаковым причинам. Во-первых, это были арауканы. Индейцы Чили. Они вошли в историю, как единственное племя индейцев, которое не удалось покорить конкистадорам. У арауканов не было государственности, они были очень резкие и жестокие. И не дураки попартизанить. Во-вторых, у них и грабить было нечего. Испанцы активно и с удовольствием грабили богатейшую Империю Инков, но когда дошли до территории современного Чили, то вынуждены были остановиться. Грабить и насиловать таких арауканов ( самоназвание “мапучи”) было несподручно. Больше того. Арауканы были хоть и дикие, но сообразительные. Им достался вождь Лаутару -непугливый и сообразительный. Он объявил: “ Белые? Это огнестрел и лошади. Очень полезные вещи. Заимствуем и перенимаем немедленно.” Вообще этот сюжет не уникален. Все индейцы рано ли поздно перенимали у белых лошадей и оружие. Но арауканы это сделали рано. И стали нападать на испанские колонии. И занимались этим все 17 и 18 века. Кроме этого, арауканы, овладев европейским оружием, продвинулись на юг в Патагонию и отвоевали у совсем уж диких патагонских племен себе еще земель. А еще арауканы стали массово обращаться в иудаизм. Дело это было не столько религиозным, сколько военным: “ Злись, злись испанец шерстяной! Хотел из нас католиков сделать - фиг тебе.” Очень и очень медленно европейцы проникают в Чили. Но проникают. К 19 веку Чили - такая скучноватая страна. Там не работали португальские ( потом испанские) схемы, при которых на сельскохозяйственных работах работали привозные рабы в большом количестве. Продукцию перерабатывали и продавали. Чили далеко. Вот еще туда рабов возить. Далеко и дорого. На чилийских асиендах работали сезонные рабочие. И это важное обстоятельство. Рабочие в 19 веке со всем комплексом идей, беспокоившим пролетариат в то время. Землевладельцы обрабатывали только часть своих земель, что-то получали с этого и были довольны. Что-то развивать, делать, усовершенствовать им было неинтересно. Новая глава в жизни Чили появляется, когда в Европе начинает усиливаться Пруссия. Пруссия объединяет немецкие земли, крепчает и становится очень серьезным обновленным европейским фактором. А еще она начинает искать себе колонии. У всех приличных стран колонии есть. Пруссии нужна колония. Без колонии нельзя. Пацаны не поймут. Пруссия искала место подальше. Искала место где она, Пруссия, не вызывает большого раздражения. И куда можно отсылать быстро размножающееся население, чья молодая часть склонна революционизировать. И в 1840-ых годах Пруссия посылает в Чили тридцать тысяч своих поселенцев. Это для Чили много. Прусские переселенцы становятся фактором влияния. И это Пруссия. Среди переселившихся есть офицерство, которое с удовольствием делает карьеру в чилийской армии, обучает ее современным методам ведения войны, способам подготовки вояк и всем военным штучкам. Во второй половине 19 века армия Чили построена по всем прусским лекалам, а ближе к 20 веку обзаведется своим подводным флотом. А вот армия Чили на своем современном параде. Все это абсолютно немецкие армейские паттерны, и они приносят ощутимые результаты. Севернее Чили находятся Перу и Боливия, которые неплохо развиваются, но не обладают хорошей армией. И у них есть два ресурса, которые очень интересуют усилившуюся Чили. Это гуано и селитра. Гуано - это лучшее в мире в то время, удобрение. На берегах селятся колонии птиц, пингвинов, летучих мышей, летучих лис… Огромные колонии до ста тысяч особей. И они, простите, срут. Веками. И эти их отходы, будучи добавленными во что-нибудь совсем неплодородное, например, саванну, заставляют почву плодоносить, как крольчиха. Вторая половина 19 века - время, когда уже все поняли смысл сильных удобрений и от берегов Чили - Перу -Боливии днем и ночью отходят корабли, груженные гуано. В 70- годах там было Тихоокеанская война. Война за гуано. За контроль над гуано. На севере Чили, тогда это еще не было Чили, а было Боливией-Перу, находятся крупнейшие месторождения селитры. Конец 19 века. Предчувствие Первой Мировой. Страны вооружаются с бешеной скоростью. Идет гонка вооружений. Разумеется, селитра нужна всем и в огромных количествах. За счет экспорта гуано и селитры Чили процветает. В 16-ти чилийских городах в конце 19 века ходят трамваи. Несколько городов серьезно телефонизированы. Политическая форма Чили - это почти республика. Почти - это потому, что у власти находятся очень белые и очень богатые и только они же являются избирателями. Время от времени случаются волнения и бунты за социальные права, избирательные права… Тогда власть переходит к хунте. К военным. Военные успокаивают, наводят порядок и опять передают управление республике. В то время “хунта” не имела очень отрицательной коннотации. Это просто был такой способ решения проблем во время бунтов и волнений. Если волнения - на время власть переходила к военным. И это было в порядке вещей. Такая политическая традиция. Гуано, селитра, сельское хозяйство - в Чили это все пролетариат. В Чили формируются пролетарские движения. В оппозиции пролетарским движениям формируется еще националистическое движение, какие в Европе в моде. Формируется понятие “чилийской расы” и представление об ее исключительности. Появляется базовый, фундаментальный труд Николаса Паласиоса ( Его памятник есть в Сантьяго) “Чилийская раса”. По Паласиосу чилийская раса - это соединение тевтонского духа и арауканской мужественности, незамутненности и непобедимости. С арауканами - понятно. Здесь, конечно, подчеркивалось, что испанцы не смогли завоевать араукан. Но откуда “тевтонский дух”? А вот откуда. Испанцы все ж пришли в Чили, хоть и не военными методами. Испанцы. Испанцы- это вестготы. Логично. Конкретнее - конкистадоры. А кто такие конкистадоры? Это лучшая часть вестготов. Это воины, которые всегда рвались к победам и завоеваниям. Они выжили, прошли через арабские завоевания и всякие там королевства. Конкистадоры - это элита вестготов, которая прошла через столетия и обрела новый дом в Чили. И чилийская раса - это объединение вестготов и араукан. Поэтому она абсолютно исключительная. И следовательно, ее разбавление и смешение с другими расами совершенно нежелательно. Вот всякие там итальянцы, например, в Чили не нужны. И принимается закон о запрете въезда итальянцев в Чили. Именно итальянцы заслужили такую честь, потому что тоже интересовались в то время сделать свои поселения в Чили. Разумеется, в националистическом крыле не обошлось без антисемитизма. Его лидеры утверждали, что мировая еврейская закулиса готовит создание “еврейской империи” на базе иудейских чилийских поселений в Патагонии. Речь шла о тех чилийцах, которые приняли иудаизм во времена конкистадоров. А пролетарская часть Чили выступала за интернационализм, братство и объединение. Кончается Первая Мировая война и спрос на натуральную селитру резко снижается. Количество рабочих мест уменьшается. Начинаются выступления рабочих. В Чили осуществляют всякие либеральные и прогрессивные ходы, вводится страхование рабочих, у латифундистов государство выкупает часть неиспользуемых земель и пробует их раздавать на лояльных условиях. Но власть опять переходит к хунте и рабочие движения забиваются под плинтус резкими военными методами. Рабочие спрашивают: “ Можно мы проведем мирную демонстрацию в Вальпараисо?” “Можно, можно” - отвечает государство и начинает посыпать песком площадь в Вальпараисо. Когда рабочие выходят на митинг, на площадь врывается конница и… 20- 25 жертв. И так каждый раз. А в это время в Чили обнаруживаются огромные запасы меди. И эта медь всем нужна, поскольку мир занят тотальной электрификацией. Чили начинает разработку медных месторождений, но на американские деньги. Таким образом после Первой Мировой войны влияние Европы на Чили уменьшается, а влияние США резко возрастает. Американцы легко договариваются с руководителем действующей тогда хунты, Ибаньесем. Договариваться с хунтой им нравится. Это ж понятнее, когда есть один руководитель, чем разбираться со множеством партий и движений и их лидерами. На местах месторождений возникают фактически анклавы американских корпораций. Номинально недра и медь принадлежат Чили, а реально принадлежат США. Дальше - больше. Один из американских банков получает права представлять Чили в Конгрессе США. По факту - если этот банк что-то в Конгрессе заявляет о Чили, то это автоматически становится позицией правительства Чили. Все это очень не нравится рабочим движениям Чили. На рудниках возникают вооруженные попытки свержения американских администраций. Но тут наступает Великая Депрессия, которая сильнейшим образом бьет по Чили. Ведь ее экономика была завязана на производство меди на американские деньги. Удар этот такой силы, что не только рабочие, но и армия в лице своих рядового и младшего офицерского составов готовы к бунтам. А еще по миру триумфально шагает фильм Сергея Эйзенштейна “Броненосец Потемкин”. Эйзенштейн - гений. Его фильм не фильм для премий, которые он получил все. Это фильм для людей. И 31 августа 1931 года крейсер “Ла Торре” взбунтовался. Это было как выстрел “Авроры”. Народ Чили высыпал на улицы и взял власть в свои руки. В стране стала править социалистическая хунта в лице комитетов рабочих, крестьян, солдат, матросов, шахтеров и индейцев. Социализм пробыл в Чили две недели. Потом несоциалистическая часть хунты опомнилась и сделала все привычные дела по наведению порядка. Продолже сле Ох, Женя. Тема формаций и их сочетаний с конницей - это специальное военное дело. Тут нужны тематические знания, которыми не обладаю.
" Феодализм начался с изобретения стремени". Это да:-) А конницу даже ассирийцы использовали. Один стрелял с лошади из лука, а четверо держали коня, чтоб конь не утек. Тем не менее, это была конница. И тема слонов есть. Вот римлянам слоны не зашли. А греки использовали с удовольствием. Романтики:-) Устрашающий эффект нравился. Но слон еще то военное удовольствие. Его дрессировать - жутко долго и умело надо. Умный слишком. И эгоист. Если он один раз поперся на копья, то второй раз не пойдет. Это не лошадь. Хоть лупи его, хоть коли. Он знает, что от своих вреда меньше, чем от тех копий. И не пойдет. Это уже потом, когда доспехи стали слонам делать и насадки с ножами на клыки, что-то системное с этими животинами получаться стало. Но дорого - жуть. А так - смысл слона это - это возвышение для стрелка. # А вообще-то, проблема была не в обученности или смелости отдельных воинов, а в том.. В том, что если во второй половине десятого века Святослав смело противопоставлял "стену щитов" тагмам Цимисхия (пусть и неудачно в конкретном случае) - то столетие спустя конный воин решал на поле всё. И так было до XIV века. (Леньяно - исключение). И тот же Комнин любыми путями создавал себе конницу. Но это жутко дорого, жутко...
# terpila,
Не, Лена, про англосаксов в Константинополе это гораздо позже. Сначала-то, с тех пор как Владимир ясно Солнышко, он же св., равноап. великий князь Киевский, послал Василию второму 6000 воинов, туда всё из Киева или через Киев ехали. Но после переворота Алексея Комнина, выяснилось, что "тавроскифам" просто за деньги воевать с рыцарством из Нормандии, которое как раз в это время Сицилию и Неаполь окучивало и на Византию зарилось, - не очень интересно. Или платили им мало - произошёл скандал тысячелетия - перепились, стали ломиться в спальню к императору.. В общем, расскассировали их по провинции. Тогда-то и стали звать англосаксов, они охотно из-под норманнов ехали и с увлечением дрались с Гвискаром, Боэмундом и Танкредом, потому что теже нормандские рыцари, что и у Вильгельма... Все на свете кончается, начинают подходить к завершению и английские темные века. Уже в седьмом веке на континенте окрепшее папство начинает слать посольства, чтобы заново христианизировать Англию. Происходит это тяжело и диковато, новодельные епископы подчас сами не знают десяти заповедей, а их паства начинает привыкать, что перед дракой надо съесть волшебный хлебец, глотнуть кислого вина и тогда твоя душа может обрести бессмертие.
Еще приезжали из Уэльса и Ирландии проповедники, которые работали более мягко и квалифицированно. На найденном в раскопах оружии хорошо видна синкретичность христианства того времени. На мече изображен какой-нибудь змей Уроборас кольцами, а на нем распятие. Или на шлеме - руны и рядом “Отче Наш”, отпечатанная в зеркальном отображении. В зеркальном - это ошибка мастера. Но кто это заметит? Грамотных тогда почти не было. Но все это безусловно - прогресс. Возвращаются к жизни монастыри, которые становятся не только духовными центрами, но и экономическими, летописными образовательными и научными. И еще они медленно возвращают в жизнь письменность, этику, моногамию. Грамотность помогает воспользоваться копилками знаний. Люди вспоминают, что такое ирригация, как грамотно строить укрепления. И еще для нас интересно. Первый английский историограф, монах бенедиктинец Беда Достопочтенный, работавший на границе седьмого и восьмого веков выдвигает постулат о том, что поскольку в Британии ладу не было, бритты сами пригласили германцев править. Прямо, как о наших Рюрике, Синеусе и Труворе. Административное деление Британии укрупняется и укрепляется. В лидеры выходят Нортумбрия, Мерсия, Уэссекс. И вообще из каши кельтов, германцев, фризов и Бог знает, кого рождаются англосаксы и что-то похожее на страну. В восьмом веке король Мерсии Оффа впервые за века после ухода Рима начинает строить инженерное сооружение. Это дамба, которая является еще и защитным сооружением от злых кельтов на западе, которые никуда не делись. Такой вполне государственный проект оказывается возможным. Это уже сильный симптом возвращения к жизни. Сам Оффа ведет переписку с Карлом Великим, в которой они шутят по-приятельски друг с другом средневековым юмором. Вокруг Англии начинают восстанавливаться торговые пути. После чудовищного цивилизационного падения на несколько веков - ура! Англия поднимается с колен. Ага. Но тут приплывают викинги. Вообще, конечно, викинги шли за торговыми судами по торговым путям. Но так произошло. Эпоха викингов считается в Англии с 793 года. С разграбления Линдисфарна в Нортумбрии. Линдисфарн - это монастырь, являвшийся центром христианизации Англии. Там жил и работал Беда Достопочтенный, там были и другие святые. Там была библиотека рукописей. Современники считали насельников монастыря бессмертными и небожителями. Линдисфарн был интеллектуальным центром возрождающейся Англии. Викинги разграбили монастырь и вырезали всех. А потом разложили тела и сплясали на них. Сказать, что современники были в шоке - ничего не сказать. Этот ужасный случай был началом. Началом эпохи викингов. Англия к этому времени уже достаточно раскормилась, чтобы стать интересной в качестве объекта отъёма, но недостаточно усилилась, чтобы себя защитить. Англию грабят разрушительно и уничтожительно. Вывозят рабов, еду, ценности. Вообще можно сказать, что вся сеть, накинутая викингами на Европу в девятом веке, включая Волгу, Днепр, “Из варяг в греки” - выросла из первоначального капитала, увезенного из Британии. Викинги начинают грабить Британию бригадами по сорок человек, но их мобы быстро вырастают до сорока драккаров. Часть викингов остается в Британии, чтоб два раза не вставать, в смысле не ехать домой зимовать. За рейдерами тянуться скандинавские поселенцы, ибо климат и условия там лучше, чем в Скандинавии. А дальше у викингов возникает логичная мысль, что для удобства деятельности им в Британии надо править. И они начинают захватывать не самые мощные королевства. И в Британию едут скандинавы в огромном количестве. Преимущественно, датчане. Такие понаехавшие, но в особом статусе. Ни кельты, ни германцы ничего сделать с ними не могут, поскольку они под покровительством рейдеров. “Только троньте! Сами знаете, кто тогда приедет и что с вами сделает!” Появляется Данелаг размером в четверть острова. Это не королевство и не административная область. Это просто такое место, где живут англосаксы и скандинавы и живут по скандинавским законам. Датчане активно занимаются торговлей. Торгуют лесом и шерстью. Организуют торговые города. Все опять перемешивается. Языки, традиции, элиты. А в Константинополе подчас под видом варягов будут служить англосаксы. И находится человек, которому приходит в голову мысль, что вся эта Англия может стать чем-то одним. Объединенным. Это король Уэссекса Альфред, позже получивший титулатуру “Великий”. А еще Альфред понимает, что завоевание его родного Уэссекса викингами - это вопрос времени. И ему этого очень не хочется. Он начинает создавать современную армию. Под это дело он перелопачивает весь уклад жизни Уэссекса, включая право. В те времена действовало древнее германское право в центре которого стояло понятие “вергельд”. “Вер” - человек, “гельд” - золото. Стоимость каждого человека. От этого вергельда зависело все: налоги, права-обязанности, объем компенсаций, если человека убьют или покалечат. Понятно, что у нищебродов и элит были разные вергельды. И еще на вергельд влияло количество родни-друзей, которое в случае чего выйдут за тебя подписаться. И еще в праве был обряд отречения. Вот например, есть в родне условный дядя. Траблмейкер. То пришибет кого-нибудь по пьяни, то жену украдет… А родне платить и платить за это. Когда достанет, от такого можно отречься. Вот ты нам больше не дядя, знать тебе не знаем. Страшное дело. И такой дядя долго не проживет. Обидеть его может каждый. Альфред - образованный человек. Он знает латынь, он пишет свои законы на латыни. Он был в Риме, где Папа его помазал на царство. Он не абы какой дикий король самозванец. Он помазанник. Он сам на досуге занимается переводами. И он придумывает систему административного деления Англии. “Хайд” - это количество земли, необходимое для прокорма одной семьи. Сотня таких семей объединяется в “хундерт”. А с десяток таких “хундертов” образуют “шир”. А широм правит шир-ривер, шериф. Альфред откупается от викингов. Он платит им “датское золото” - “данегельд”. “Вот, ребята, вам деньги. Вы пока пойдите пограбьте моих соседей, а ко мне приезжайте лет так через пять.” Викинги довольны. Они разбогатели, не подняв руки. Решают: “Нормальный мужик, с ним можно иметь дело.” Приплывают лет через пять. А Альфред им: “ Не, ребят. Рано пока. Вот вам выкуп, а еще мы вас сейчас хитрую дорожку покажем к нашим соседям. Вот их грабьте. Берите - вот, прям, что захотите. У них есть. А к нам - позже.” “Приятный человек, чевоужтам, сделаем, как говорит” - решают викинги. Таким путем Альфред устраняет своих ближайших конкурентов. Он добивает Корнуолл, он ослабляет сильную Мерсию. Под ударами викингов Мерсия все слабеет. Альфред выдает свою дочь замуж за мерсийского короля, который быстро умирает. А в Мерсии по факту правит его дочь. Она правила Мерсией до конца своей жизни, а Мерсия перестала представлять опасность для Уэссекса. Выигранное время Альфред тратит на армию. Конечно, он не мог позволить себе полновесное рыцарство. Так или иначе, у него воевало ополчение. Но он придумал прагматичный подход к делу: в этом году ты пашешь, в следующем году - воюешь. Тут к делу пришлась система широв, облегчавшая призыв. И сами вояки уже не дергались, что у них посевы пропадут. Они знали, что за них уберут и все сделают, как надо. А в следующем году они уже будут убирать за ушедших воевать. Да и семьи сами решали, кому воевать, кому пахать. Иногда воевали одни и те же. И у Альфреда образовывались профессиональные воины, которые умели быстро состроить принятые тогда, формации. У Альфреда в армии расцвела, как тактика “стена щитов” - почти фаланга, но закрытая щитами со всех сторон и сверху. Система Альфреда позволяла ополчению иметь время для обучения и тренировок. Но, правда, “стену щитов” викинги переняли очень быстро. И с тех пор у викингов “стена щитов” будет всегда. И еще Альфред строит флот. Ужасный, по мореходным качествам. Плохонький, косенький, кривенький. Но это флот. Для серьезного морского боя он не годился, но защитить места высадки с моря он худо-бедно уже мог. Раза два-три этому флоту удалось даже победить. Но больше он годился не для того, чтобы победить, а чтоб отогнать. Альфред начинает наступление за объединение Англии. Начинает. Он побеждает одного за одним местных скандинавских правителей. Большую часть из них обращает в христианство, часть оставляет править. Начинает вырисовываться новая объединенная политическая система с центром в Уэссексе. Альфред ее называет “ Регни Англорум”. Это есть рождение Англии. И Лондон уже становится Лондоном. Нет, Данелаг Альфреду не удалось захватить, это доделают его сыновья. Годы идут. Англией управляет дом Уэссекса, англосаксонская и датская знать сидят по своим местам и занимаются своими делами, не вступая друг с другом в сильные противоречия. И здесь наступает завершающий этап рождения Англии. И как всегда это связано не только с самой Англией. В Скандинавии появляется серьезный политический персонаж - Харольд Синезубый (блютуз). Современные датчане его очень любят. Он проводит практически сплошную христианизацию, кровавую и грубую. Крещеные скандинавские христиане едва отличают Иисуса от Вотана, но это не самое главное. А главное - это то, что в Европе скандинавы уже не дикари, с которыми можно только драться, а единоверцы, с которыми можно иметь дело. С ними можно вступать в союзы, можно вести дружескую и деловую переписку… Для Англии важен сын Синезубого - Свейн Вилобородый. Фигура практически равномощная своему отцу. Свейн Вилобородый уже может собрать вполне современную армию, укрепленную вполне европейскими союзническими подразделениями способную ставить перед собой очень амбициозные задачи. С такой армией надо считаться кому угодно. И именно в это время. Англией и Домом Уэссекс правит эпичнейший персонаж Этельред Неразумный. Его титулатуру переводят еще как “ С плохими суждениями” и “ Без царя в голове”. И когда в его страну начинаются новые вторжения сильной, прекрасно организованной и современной армии викингов, он делает то, что делал Альфред сто лет назад. “Альфред откупался и я откуплюсь.” Только он забыл, что Альфред откупаясь, создавал армию и флот, а Этельред неразумный просто платит. И в 991 году Этельред выплачивает данегельд Вилобородому. Вилобородый приплывает в 994 году. Этельред платит: “Вот деньги, уплывайте, вам здесь не рады.” Так продолжалось до 1010 года, когда у Этельреда закончились деньги. Викинги вторгаются в Уэссекс и начинают его грабить. Этельред Неразумный со своим войском идет ловить армию викингов, тупо ходя по ее следам. А по факту - Этельред на востоке - викинги на западе. И так до бесконечности. Ходит так и ловит. Знать - в бешенстве от такого военного гения. “ Эй, начальник, ну ты уж определись. Что ты таскаешь армию из конца в конец по Англии? Сделай что-нибудь!” Этельред понимает, что становится горячо. А горячо становится. Датская знать подумывает присягнуть Вилобородому или Кнуду, который пришел после него. Просто такого дурачка терпеть больше нельзя. Этельред кидается в Нормандию, просит о помощи и просит дать ему нормандскую жену. Этельред женится на Эмме Нормандской, это ему не помогает, викинги его разбивают и он бежит прятаться в Нормандию. А правителем Англии всей Англии становится Кнуд. Сын Свейна Вилобородого. Молодой парень, под которым находятся Англия и большая часть Скандинавии, который хочет навести порядок и вообще за все хорошее. А еще Кнуд делает еще одно дело. Он берет и женится на Эмме Нормандской. Жене человека, с которым его батя воевал. От Этельреда Неразумного Эмма родила двоих детей. И от Кнуда родила двоих детей. И все легитимные наследники. Как страну и власть делить? Пока был жив Кнуд - все было ровно. Он съездил в Рим, добился своего признания от Папы. Но английская знать уже ломала головы - что будет потом. Из какой династии выбирать правителя. Они считали, что это у них единственная проблема. Но. Они не учли фактор Эммы Нормандской. У нее был племянник в Нормандии - Вилли. Тоже норман, из викингов по происхождению. В 1066 году Вилли пил с друзьями, чесал за ухом, но интересовался, что там на острове. В какой-то момент он решил, что его тетю там обижают. Вилли собрал армию и поехал в Англию - тете помогать. В историю он вошел, как Вильгельм Завоеватель. И этот его поступок определит историю Европы на столетия вперед. А в Англии на ближайшие триста лет английский язык становится языком плебса. Элита будет говорить по-французски. Англия - это фантастическая смесь культур: кельты, романизированные кельты, германцы, викинги, преимущественно, датчане и норманны из Франции. И все это можно увидеть в современном английском языке. Англия стоит особняком во времена, которые называли “темными веками”. Это то время, а главное, те процессы, которые происходили на территориях Римской Империи после ее распада.
Собственно в Англии это время было действительно темным по сравнению с континентом, если считать цивилизационные потери. Можно сказать, что на континенте были сумерки разной степени интенсивности. А в Англии было темно. Ну и Англией она тогда не была. Была Британией. Так ее назвали в Риме по имени части кельтских племен. Были и другие племена - в Ирландии жили тогда скотты, а на севере жили пикты ( разукрашенные, татуированные), как их римляне назвали. И вот эти пикты со своим севером не входили в состав Римской провинции Британия. Не добрались до них легионы. Не добрались, но оградились от них. Не только ж китайцам стены строить. Были построены знаменитый “Адрианов вал”, другие укрепления. Эти укрепления караулили войска Рима. А караулить их становилось все проблематичнее. На дворе происходил “раннесредневековый климатический пессимум” - понижение средней температуры примерно на полтора градуса. Для севера это чувствительно. И в Англию стали мигрировать племена из земель, находящиеся севернее. Эти племена поддавливали на пиктов, а пикты на римские укрепления. И вот, в 406 году, за 70 лет до формального конца Римской Империи, полководец Флавий Стилихон отдает распоряжение: “ Вывести из Британии все легионы. Они мне самому нужны. Все - ко мне!” Вот здесь начинается отличие Англии от континента. На континенте и после распада Римской Империи она будет исчезать медленно-медленно. Легионы никуда сразу не денутся. Ими варвары командуют? Ну и что? Уже не привыкать. Да и варвары вполне романизированные. Еще на континенте будут строить римские дома, продолжать ходить в римские бани, иметь римскую систему администрирования… А тут в Британии - бабах! И нет Римской Империи. Ушла. Без прелюдии. Но в Британии есть романизированная веками, элита. Они бреют бороды и носят римскую одежду; они говорят на латинском; они ходят в бани; они живут в “римских” городах; они занимают должности в “римских” администрациях… Они привыкли быть под римской защитой, наконец. Элита в неописуемом шоке: “ А мы? А как? А кто будет Адрианов вал охранять?!” И получает ответ: “ Ну уж вы как-то сами давайте…” Элита кричит: “ Рим, введи войска!” Но получает помощь в одном: Рим помог организовать переселение отчаявшихся аристократов на континент, в современную Францию, на территорию, которая потом будет иметь имя “Бретань”. Это тоже фактор “затемнения” Англии в темные века. Рим не только легионы увел, но и вывез существенную часть носителей своей культуры. Рим же романизировал элиты. Ребята, которые на земле из поколения в поколение работали , могли и не заметить, что у них тут какая-то Империя была. Итак, часть элитарных умников, которые очень хорошо поняли, что “щаз начнется” и не имели интереса в этом участвовать - уехали. Сбежали. Но часть и осталась. Не сбежала. Это потрясающе, но им, оставшимся, кое-что удается. Они создают какие-то организованности, соображают, что делать, налаживают какую- никакую самооборону и даже дипломатию. Почему б и не дипломатию? В конце концов противостояние идет между романизированными кельтами и нероманизированными кельтами. Пиктами, которые красят волосы и себя разрисовывают. И там было, с кем вести переговоры. Это друиды. Авторитет друидов был у пиктов беспредельно высок. Да и не все бритты были христианами в душе, носили крест, но бегали в священные рощи к священным деревьям. Есть римские записи с описанием того, как схватку одного племени пиктов с другим прекращает появление друида. Он влезает в эпицентр схватки и кричит что-то вроде: “ А ну, кыш! Побросали свои топоры! Брысь отсюда!” И это срабатывало. Может быть бриттам и удалось бы наладить какие-то позитивные тренды, но пикты совершают одно, гениальное в своей простоте, открытие. До них доходит, что можно не штурмовать в лоб раз за разом Адрианов вал и другие укрепления. Их можно просто обплыть по воде на лодочке. Обплыть и вылезти уже с другой стороны. И грабить, грабить… Можно сказать, что пикты создают шаблон. Такую печать несчастий Англии. Ее периметр, точнее рисунок периметра создает просто идеальные условия для желающих пограбить. Бухточки, заливчики, где можно укрыться от шторма или погони, можно просто отдохнуть, спрятавшись и поделить добычу. А отдохнув, можно двигаться в другой населенный пункт за новой добычей. По этому шаблону будут действовать многие. Веками. Пока у Англии не появится первый флот. Ну и можно добавить, что провинция Британия, как край империи, была местом политической эмиграции. Туда ехали ранние христиане, потом ехали еретики, ехали те, кто не чувствовал себя в безопасности по политическим причинам. А в это время в пятом веке континент становится очень неспокойным местом даже по меркам раннего средневековья. Там бушуют гунны под предводительством Атиллы. Там такие движения…Там перемещаются вандалы, готы, франки… Они ведут между собой разборки, с Римом разборки… Континент стал стал настолько неспокойным, что многие северные племена бегут в Британию. Из Британии бегут фанаты Римской Империи. А в Британию прибывают племена из Саксонии, из Ютландии, из Фризии ( Голландии). Прибывают на поселение. Прибывают разрозненно, но много. Могла приехать одна семья. Или группа семей. Или даже племя. Примерно по такой схеме: Приезжают, высаживаются, смотрят - травка хорошая. Решают, что будут здесь жить. Начинают землю возделывать. Появляется какое-нибудь кельтское племя: - Вы кто такие?- - Мы - англы. Мы тут живем теперь- - А давайте мы вас перережем?- - Ну, давайте. Всех не перережете.- И резались, и рубились, и договаривались и смешивались. Да так, что сейчас историки не могут определить, кто где высаживался. Понаехавшие не имели завоевательных задач. ( Хотя, есть историки, которые полагают обратное, просто потому что переселенцев было много) Они бежали от холода и того, что происходило на континенте. Но они были сильнее бриттов по части пассионарности. У них были вожди, они знали, что хотят. И их, действительно, было много. Они теснили бриттов к окраинам. Выросший потом из глубины темных веков миф о Короле Артуре был об этом. Король Артур - бритт, романизированный кельт, сопротивляющийся давлению германцев. И вот, что здесь важно. Понаехавшие внесли свою усугубляющую лепту в “темноту” темных веков Британии. Они не были христианами. Они не понимали, что такое церковь и зачем она стоит на холме. Они были носителями германского пантеона - Один, Тор и все остальное. У них не было письменности. Они не понимали, что такое деньги и зачем они нужны. Они не знали латынь и понимали, зачем ее знать. Вот что такое темные века в Британии: четырехсотые и пятисотые года Британия проводит фактически без христианства и без письменности. Да, христиане тоже бежали. В основном в Уэльс и больше в Ирландию. Святой Патрик и все такое. Почему из Ирландии, а не из Британии? Да не было никакой христианской жизни и работы в Британии. Там в эти годы смешанное кельтско- германское язычество. И еще важное. Разрушены все торговые связи. Приезжает из Британии кто-то из тех, кто еще латынь знает, по прошлым имперским связям туда, где он раньше хлеб покупал в Империи. А там сидит мужик в штанах, а не в римской одежде. Ничего не понимает. Отказывается хлеб продать. Британия в фактической изоляции. И в Британии начинается голод. При том, что плодородных земель хватает. Но только в этом хаосе, перемещениях и постоянных грабежах возделывают эти земли все меньше. В Британии исчезает монетарная система. Никто тебе не отдаст бобы со своего огорода за римскую монету. А какой-нибудь сакский вождь с удовольствием получит от тебя монету. И повесит ее себе на шею. Или покажет мешок таких монет своим гостям - смотрите, как круто, что у меня есть.Но не в качестве денег. А в качестве клада неизвестно чего. Экономическая система упрощается до предела. Смысл имеет только еда. И еще земля. Если ты крутой и захватил много земли, то у тебя будет много еды. Если твой двор больше моего, то у тебя будет больше еды, чем у меня. И я сделаю все возможное и невозможное, чтоб захватить твой двор. Люди уходят из городов. Города теряют смысл и содержание. Каменные строения растаскивают на укрепления. Люди уходят в хиллфорты - такие форты на холмах. Когда -то римские легионы , завоевывая остров, вышибали людей из этих фортов. Они и стояли заброшенные. В темные века туда возвращаются за какой-никакой безопасностью и организованностью, пусть и бандитской. Часть фортов занимают германцы. Вне фортов механизм управления - рэкет. - Человек, ты здесь бобы растишь? Будешь отдавать нам часть урожая, а мы тебя защитим.- -От кого защитите? - - От нас, идиот, от нас. Мы и нападем, если не отдашь часть.- Забавно, но сегодня русские, пережившие 90-е, понимают происходившее в темных английских веках, лучше, чем сами англичане. Русским долго растолковывать не надо. Все это вместе приводит к административному дроблению Англии буквально на горошины. Все, у кого есть земля именуют себя “королями”. -А ты кто?- -А я король вот этого ручья!- -А я король вот этой рощи!- Куда ты мог придти со своими друзьями, вскопать землю и защитить урожай - там ты и “король” При этом границы административных делений зыбкие. Меняются и плывут непрервыно. Так оно всегда бывает, когда нет объединяющей силы. В Британии уже нет Рима, нет сильных объединяющих племенных вождей. Ну и надо добавить, что в пятисотые годы бушует Юстинанова Чума - первая зарегистрированная пандемия. Англию она тоже задела. И добавила хаоса в происходящее. Продолже сле # Да, и в деньгах теперь каролингский серебряный динарий - золото кончилось.
# terpila,
Я чего-то не так написал, раз выходит, что арабам были нужны викинги:). Речь шла о том, что после вторжений германцев римская цивилизация вокруг mare nostrum вполне сохранилась - в обращении золотой солид, он же номисма (в Галлии они чеканятся с портретами императоров). Золота, по словам Пиренна, при дворе Меровингов хоть залейся, а у вестготов и того больше. Все канцелярии пишут на египетском папирусе, специи импортируются десятками кг. и так далее - с Запада на Восток, но, в основном с Востока на Запад. Тогда как вторжение арабов, падение Карфагена в 680 году окончательно рушит средиземноморскую цивилизацию. Ни арабских купцов в Париже, ни христианских в Дамаске или Багдаде быть не может, туда-сюда ездят лишь евреи. Но это уже не тот объём. Соответственно, если основной доход Меровингам давали ещё уществовавшая римская система налогообложения и пошлины, то Каролинги платят за службу только землёй. Начинается феодализм. Ну и ещё про разницу: если норманн Роллон (он же Рус, между прочим:)) присягнул каролингскому императору и стал герцогом, то ни один мусульманский эмир этого сделать не иог - только война. Вот большая цитата: "После Карла Великого, который мог хотя бы предпринимать оборонительные действия, государство франков оказалось совершенно бессильным и беспомощным. В 838 г. арабы взяли Марсель, а в 842 и 850 гг. дошли до Арля. В 852 г. арабы захватили Барселону. Побережье было совершенно беспомощным и не защищенным от постоянных нападений врага. В 848 г. оно было буквально наводнено греческими пиратами, а в 958 г. уже датчане, обогнув Испанию по Атлантике, появились в Камарге. Около 890 г. часть арабов-магометан из Испании утвердилась между Йером и Фрежю, а также создала плацдарм во Фраксинетуме (Ла-Гард-Френе) в Шан-де-Мор. Отсюда они постоянно предпринимали крупномасштабные конные набеги на Прованс и Дофине, где они действовали практически безнаказанно. В 931 г. произошло небывалое событие: арабы были разгромлены греческим флотом. Лишь в 973 г. граф Арльского округа Гийом выбил арабов-магометан из пределов округа и прилегающей прибрежной зоны. А до этого арабы не только хозяйничали на побережье, но даже контролировали альпийские перевалы. На итальянском побережье ситуация была не лучше. В 935 г. арабами была разграблена Генуя[226]. Нетрудно догадаться, что в таких условиях порты были практически закрыты для судов. Тем, кто хотел попасть в Италию с севера, отныне оставался лишь один путь: через альпийские перевалы, где их подстерегала опасность быть ограбленными или убитыми арабами, которые приходили сюда со своего плацдарма во Фраксинетуме и подкарауливали торговцев. И мы видим, что перевалы, ведшие в Прованс, совершенно обезлюдели; ими никто не пользовался, поскольку, как мы уже отмечали, торговля была там практически полностью подорвана." Это вот к вопросу об арабах в горах:)). Ну и как результат, цивилизация уехала на север, где от норманнов можно было бы хотя бы откупиться, торговлю, даже с севером, арабы вели через Волгу, как ты знаешь, потому что там ещё язычники.. Короче, полный упадок всего. Rip van Winkle,
Жень, ты знаешь, что я редко смею тебе возражать, но сейчас наберусь окаянства:-) Первое. Вот смотри. Этот Анри Пиррен, небось француз? И книжка довоенная? А че у нас там модного до войны в европах ? Небось, не толерантность, а где-то наоборот. Национал -дарвинизм, поиск виноватых в кризисе, переписывание национальных историй и все такое. Или Гитлер был одиночкой и читал только Ницше? Ему было, что почитать и у современников. Чему удивляться, что француз пишет так в то время. И модно, и правильно где-то. Француз, где их франко-алжирцы, которых все равно называли "арабами" в некоторых областях составляли 30-40% населения. Вполне трендовый подход. Ну, да. Халифат, в том числе, расположился на землях с большим количеством христиан, с сильным фактором эллинизма. И в этом смысле он пришиб античность, кто б спорил. Вот Иоанн Дамаскин ( из Дамаска) писал, что, дескать, какой ужас - молодежь на улицах уже не говорит по-гречески, только по- арабски. Но вот почему это так легко произошло, это уже другой вопрос и он не к арабам. Французы сами едва увернулись в битве при Пуатье, чтоб не стать частью халифата. Второе. Вот северные варвары. Ну не получаются здесь арабы. Скандинавия - попа Европы. Ее Рим не стал прикручивать, Европа не покушалась. Там взять нечего. И еще это горы. Вот если у викингов оружие победы - это драккары, то у арабов - верблюды. Они могли жить, скрываться, переходить там, где никто не мог. Арабы ж - тоже рейдеры, только не водные, а пустынные. Это не римские легионы, которые, если притопали - будут драться. Арабы и свинтить могут, если гарнизон видят. Подождут, пока гарнизон уйдет их ловить и возьмут город. А вот горы - это не место для арабов. Не их сильное место. Если б они умели в горах, наверное и в Испании иначе расположились. Ну зачеем? Ну зачем викинги арабам? Даже осевшие и присягнувшие? Во времена Халифата христианство не было огромным пороком. У них даже зороастризм допускался, что странно, поскольку он не совсем монотеизм. Иудаизм, христианство и зороастризм - допускались. Плати джизью - налог на иноверцев и молись своему Богу. Халифат они понимали "территорией мира", где все правильно, чинно-благородно. Все остальные земли были "территорией войны", где все неправильно. Задача правоверных магометан - привести все остальные земли в Халифат, чтобы жить в мире. Это и был "джихад" во времена Халифата. Единицей их интереса были территории. Потом, когда Халифат стал задыхаться от собственных размеров, когда внутренние проблемы стали давить, понятие "джихада" стало переформатироваться, к иноверцам стали жестче относиться, но это уже потом. Не видно, зачем им викинги. В любом виде. Территорию их к себе не притащить, география не арабская. Викинги, как жители других территорий, отдельно тоже вроде не их интересы. Чего не понимаю? # terpila,
А вообще, Лена, я тут почитал старую, ещё довоенную книжку Анри Пиренна "Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира" и склонен с ним согласиться: прикончили античность (начали Средневековье тож) вовсе не германцы, хоть во франко-вестготском, хоть в скандинавском своём изводе - а именно арабы. Не пересказывая всего:), одно определяло - северные варвары принимали христианство, садились на землю, приносили вассальную присягу - короле вживались в Империю. Ясно, что для арабов это было немыслимо. В десятом веке Норвегия, точнее то, что потом станет Норвегией, христианизируется. Ну как христианизируется? В своем жанре, конечно. Вот был воздвигнут крест на могиле Эрика Кровавой Секиры - рейдера, ненавидящего христиан, как иноверцев и режущего их там, где увидит.
А в начале одиннадцатого века принципиальной точкой стала фигура Олафа Толстого. Он тоже христианизирует будущую Норвегию. Он строит церкви. Будущие страны - это важно. Еще нет определенных Норвегии, Швеции и даже сильной Дании. Они могут состояться, а могут и нет. И еще Олаф Толстый воюет с Данией. Это скандинавские войны нового калибра. Это не прошлые схватки сорок на сорок, а уж если собирается четыреста на четыреста - это колоссальная битва. Новые войны - это уже тысячные воюющие стороны. Не многотысячные, но тысячные. Это к вопросу о том, на что тратят свои огромные деньги викинги. Не все ж они проедают и пропивают в своих традиционных пирах с ритуальной кониной и вкусными кабанами. Они тратят деньги и на армию. И на найм войска. Вообще в широком смысле - деньги тратятся на влияние. Строишь церковь - усиливаешь свое влияние. Умножаешь армию - усиливаешь влияние. Датский король - силен. И Олаф едет к Ярославу Мудрому за войском. Едет не на ровном месте, а по знакомству. Он хорошо знает вторую жену Ярослава Ингигерду. Когда-то они дружили и даже собирались пожениться. Но династические и политические расклады выдали Ингигерду за Ярослава. Олаф получает от Ярослава двухтысячный корпус, едет с ним домой, объединяет все свои войска и вступает в сухопутную битву при Сиклстаде. Битве между сторонниками создания Норвегии и сторонниками присоединения к Дании. Одной из самых важных сухопутных битв для будущей Норвегии. Ибо могло повернуться так, что мы бы никакой Норвегии и не знали вовсе. И в этой битве Олаф Толстый погибает. Ему отрубают голову. Сто лет назад - никто внимания не обратил бы. И история Норвегии на этом могла бы и закончиться. Мало ли в битвах вождей погибает. Но у ситуации было новое качество. И погибший Олаф Толстый внес бОльший вклад в установление Норвегии на карте, чем живой. Олаф - христианский правитель, патрон церкви, миссионер. Это удар от христианства по Дании и Кнуду. Немедленно развилось движение: “ Эти датчане убили нашего Олафа! Он мученик за христианскую веру и наше дело. Он, как Иисус, принес себя в жертву за нас! Так не дадим этим датчанам… Отомстим!” Находятся священники, которые вскрывают могилу Олафа, обнаруживают нетленные останки, перезахоранивают его в церкви и объявляют святым. Его имя поднимают, можно сказать, на национальные знамена. И вот с этого момента уже можно считать, что речь идет о конкретной Норвегии. Норвежцы уже с полным пониманием сражаются за неподчинение датским королям и из этого по сути рождается Норвегия. А в это время в Европе… У восточных франков начинает проклевываться то, что потом станет Первым Рейхом или Священной Римской Империей. И там Генрих Первый Птицелов, будучи занятым тучей дел - Италией, славянами, венграми, своими феодалами, укреплением границ, находит время, ресурсы и тактические решения для того, что Европа не могла сделать веками - организовать карательную экспедицию на север, в Скандинавию против викингов. Точнее в Данию-Ютландию. На севере, привыкшему к своей географической недоступности, никаких экспедиций, разумеется не ждали. Армия Генриха очень легко разбивает вдребезги и пополам несколько конунгов и ярлов и приводит нескольких весомых морских королей к вассальной клятве. Генрих недвусмысленно обозначает свой интерес по перетягиванию всей Дании на континент.В вассальном смысле. А в самой Дании впервые начинаются лихорадочные процессы по объединению. Раньше такого было не надо. Конунги объединялись в походах для конкретных задач. А тут возникла серьезная необходимость объединяться в новом, государственном смысле для противостояния интересам франков. Процессу мешал все тот же вопрос: “Кто ты такой”, адресованный любому, кто претендовал возглавить процесс объединения. Удалось это сделать Харольду Синезубому ( блютуз в его честь был назван), кстати, вполне христианину. Так в Скандинавии исторически получалось - процессы организации государства поддавались только христианам. Кстати, Дания тогда была больше, чем сейчас. В нее входила вся Ютландия вместе со Шлезвигом, южная Швеция и Осло с фьордом. Харольд объявляет себя полновесным рексом этих территорий. Харольд предлагает современные институты власти и монархию по европейскому типу. И проводит сплошную христианизацию своих территорий. Проводит очень жестко, можно сказать, кроваво. Но намного интереснее Кнуд Великий. За счет интегрирующей христианизации и накопленным за долгое время, деньгам, Кнуд собирает очень солидную армию и достаточно легко завоевывает Англию, уже объединенную Альфредом Великим из Уэссекса. Только только англичане успели обрадоваться своей возникающей единой государственности - не тут то было. Приехали викинги и завоевали. И бодро начинают править. Кнуд даже перетаскивает свой двор в Англию. На скандинавских территориях сажает наместниками своих зятьев- дядьев, друзей ярлов, а сам занимается только Англией. В Англии уже есть ширы, есть шерифы, есть администрации, есть церкви везде; там есть перепись населения и налоги… Там удобнее править, чем в диковатой Скандинавии и есть, чему поучиться. И Кнуд старается усвоенные английские образцы переносить в Данию. Он содержит королевскую армию, прекрасно обеспеченную. На дворе уже 11 век, и это нормандские шлемы, франкские мечи, железные кольчуги. Он содержит флот из 60-ти больших драккаров. Кнуд - патрон Церкви, и при нем светская власть и церковная едины, как никогда. Все это он насаждает и в подведомственной Скандинавии. И в 11 веке христианизации Скандинавии разгоняется в полный рост. А ее территории по своему устройству все больше становятся похожи на просто европейские государства. Все это даже напоминает империю. И чисто теоретически она могла и сохраниться:-) Но в 1035 году Кнуд умирает и начинается традиционная средневековая кровавая схватка за его место. Невнятные победители сменяют один другого, и почти все они умирают странными смертями - на пиру, на охоте и просто без причин. Эта муть продолжается до тех пор, пока королем не становится Эдвард Исповедник. Это уже типично феодальный сюжет. Эдвард много чего сделал для Церкви, но он не управляет территориями. Ими управляют магнаты - крупные феодалы. Эдвард отменяет налоги на армию, отменяет содержание королевских флота и армии. После правления Эдварда Исповедника после тяжелых гражданских войн, где люди убивали друг друга пару десятилетий, с изменением границ и истреблением населения на политической карте формируется примерно современное положение дел: Англия, Шотландия, Дания, Швеция, Норвегия. Заканчивается эта история совершенно эпически, фантастически и потрясающе во всех смыслах. В 1066 году норвежский конунг Харольд Суровый собирает огромную армию. Харольд и Руси не чужой. В Киев ездил, и часть этой армии у него из из Руси. Впрочем, количество умеющих воевать в Скандинавии и так раздуто гражданскими войнами. Он собирает армию в десять тысяч человек! Это пиковое значение для всей истории викингов. И эта армия движется в Англию, имея целью Йорк. Движение громадного флота вдоль берегов Англии, разумеется, заметно и вся северная Англия собирает всех, кто держит оружие в руках, чтобы дать отпор викингам, пусть их и много. Итак, дата важна. 20 сентября 1066 года происходит сражение при Фулфорде. И в этом сражении гибнет вся северная Англия. Полегли все. Армия Харольда Сурового берет Йорк, грабит окрестности, насилует женщин, пьет, празднует победу, как положено. А в это время юг Англии мобилизуется с бешеной, невероятной скоростью. И это приличная профессиональная армия. За считанные дни. Викинги ничего такого не ожидали так быстро. Нет, они знали, что юге есть армия, что она прибудет когда-то… Викинги даже не заметили, что кто-то подошел. И 25 сентября 1066 года в битве при Стемфорд Бридж армии викингов не стало. Это была фактически объединенная армия всей Скандинавии. Больше таких, да что ТАКИХ, даже вообще серьезных армий у викингов уже не будет. Да, будут продолжаться какие-то рейды, будут гражданские разборки, но это уже будет наклонная плоскость. Итак, пьют уже англосаксы. Они победили армию викингов. Но в истории не так все просто. И 28 сентября на юг, девственно свободный от военных, высаживается нормандская армия Вильгельма Бастарда. Тоже викинга по происхождению. В историю он войдет, как Вильгельм Завоеватель. Вот такая нескучная неделя, ребята. Скандинавская и английская армии практически уничтожены, а в Англию пришел Вильгельм Завоеватель. Викинги больше не проблема для Европы. И она готовится к следующему приключению - Крестовым походам. # Да. Прочитал, но тоже склоняюсь к принципу "верь ушам и глазам"своим.историю пишут победители, и как им хочется. Поэтому делить все надо на 10,фантазии даже уважаемых археологов и историков. А китайцы воевать не умели никогда. Кто только их не нагибал....
Скандинавия никогда не входила в Римскую Империю, даже по отношению к кельтам она была стороной, принимающей цивилизационные дары - от телег до бронзы.
За два века своих рейдов викинги встретили много разных людей. Половину встречных они убили и продали в рабство, с частью с частью познакомились, с частью ассимилировались. К десятому веку викинги - это уже не ватаги голодных бородачей в кожаных шапках, составом в тридцать щщей, стремящихся на зиму домой подправить забор и укрепить крышу. Это профессиональные воины, знающие свою силу, повидавшие мир и людей, контролирующие существенную часть европейской территории. И еще важно то, эти люди возвращаются из своих походов, будучи абсолютно недовольными своими скандинавскими статусами - вождями фьордов и морских царьков. Они возвращаются полными политических амбиций, с планами объединять скандинавские земли и именно под своей дланью. Проблема в том, что желающих таких уже много, а сами скандинавы пока не готовы вдруг назвать кого-то из своих “королем”. Или не очень готовы. И склонить их к этой готовности не очень просто. В Скандинавии опять начинаются межусобные войны. Такие богатые, сытые материальными благами, коты, имеющие возможность пользоваться драккарами, вмещающими до ста десантников начинают воевать за построение политической карты Скандинавии. Эпоха_викингов#/media/Файл:Viking_Expansion.svg К слову о драккарах. Для своего времени - это были крутейшие корабли и вся Европа будет на основе их клинкерного судостроения совершенствовать свой флот. Но если включить воображение… Ребята ходили по северу. И от океанской пучины их отделяла толщина одной доски. А там вообще айсберги были. И тонкие льды, которые могли быть проходимыми, а могли и раздавить судно. Как они принимали решения… И еще там были чертовы туманы, когда не то, что звезд - руки не видно. Тут одна загадка есть. В захоронениях викингов археологи находят много чего. Логичного и нелогичного. Находят оружие, амулеты, весы и ткани, украшения, посуду. Находят корабли и скелеты наложниц. Находят статуэтки Будды, христианские и зороастрийские ритуальные предметы. Там можно найти все. Кроме компаса. Археологи ни разу не нашли компаса в захоронениях викингов. А компасы уже были. Их давно изобрели китайцы, а арабы сообразили, как их использовать. Викинги торговали с арабами. И, вроде, должны были знать компас. Короче, как викинги ориентировались в своих морских льдах и туманах - загадка. Версии есть, ответов нет. Европа мало помалу учится противостоять рейдам викингов и уже кое-что умеет по этой части. А еще точнее - норманны учат Европу противостоять рейдам викингов. Но если викинги свистят общий сбор и образуют многочисленную армию, то справиться с ней пока умельцев не наблюдается. Викинги по-прежнему не самые большие любители сухопутных сражений, с регулярными армиями, по крайней мере. Их сильное место - морской бой. Вот, что характерно: даже их Один всегда с копьем, которое всегда попадает в цель. Если разозлить Тора, который за восьмой-девятый века стал главным в пантеоне, он кинет свой молот. Морской бой на дистанции метания - вот, где сила викингов. Это самый характерный викинговский бой. На море викинги пользовались еще и луками. На суше - только факультативно. Итак, о внутренних делах Скандинавии, куда возвращаются из походов амбициозные викинги, с претензией рулить чем-то бОльшим, с претензиями европейских правителей, на которых они насмотрелись. Самый главный политический вопрос средневековья ( и не только:-) : “ Кто ты такой?” “ Кто ты такой, чтобы мной повелевать? Докажи свою легитимность.” Ты говоришь: “ Я самый сильный.” Тебе отвечают: “ Ерунда. Вот мы сейчас соберемся - трое, пятеро - не самых сильных. Или скинемся и наймем тех, кто умеет меч в руках держать. И наваляем тебе так, как ты представить себе не можешь.” Ты говоришь: “ Я лучший воевода. Я победил тех и этих, и еще тех…” Тебе отвечают: “ Ерунда. Вечно побеждать нельзя. Это не доказательство.” Ты говоришь: “Меня выбрали уважаемые люди…” Тебе отвечают: “ Гыыыыы. Во-первых, не все тебя выбирали, а во-вторых, как выбрали, так и развыберем, если разонравишься.” Ты говоришь: “ Я из рода… Мой отец-дед-прадед….” Тебе отвечают:” Ой, умориллл… Да таких здесь стопятьсот…” Решение проблемы легитимности власти существовало. Только викинги о нем не знали. Его знали в Месопотамии, его знали в Египте и Персии, его знали в Византии и Европе. Легитимная власть - от Бога. Норвержцы числят историю своей государственности с 872 года, с битвы при Хаврсфьорде где Харольд Прекрасноволосый ( бывший Харольд Косматый) разбивает своих конкурентов. Дата эта, наверное, сильно условна. В ту Норвегию, которую Харольду удалось объединить не входил, например, большой фьорд, где был город Осло. Этот фьорд тогда принадлежал Дании. Харольд по праву сильного объявил себя королем Норвегии. Для истории этот факт важнее, чем для современников. Современники его не понимали: “Какой король? Какой Норвегии? Мы тебя не звали.” И Харольд все свое правление ездил и отвечал на вопрос: “Кто ты такой?” Этим же занимается во время своего правления его сын - Эрик Кровавая Секира. Эрик тоже ведет курс на объединение, убеждает соотечественников, что объединяться - это круто. Что объединившись, можно попробовать арабов пограбить или даже Константинополь… Можно быть такими, как франки… Но его обламывает вопрос: “Кто ты такой?”. Впервые получается создать что-то устойчивое на территории Норвегии только при внуке Харольда Прекрасноволосого Хаккане Добром. Который на вопрос:” Кто ты такой?” Ответил: “ Я христианин”. Упс! Христианизация скандинавов - это серьезная тема, принципиально повлиявшая на формирование политической карты региона. Христианство в десятом веке было известно викингам. И крещенных викингов уже было много. Норманны все были христианами. Данелаг был готов принять христианство. Принимали христианство те, кто нанимался служить Византии и становился варягом. Ну и десятилетиями убивая христиан, викинги обзавелись сведениями о христианском Боге, об Иисусе. Рабы, которых собирают викинги, тоже в основном -христиане, и тоже оказывают какие-то миссионерские влияния на своих хозяев. Важно подчеркнуть, что , принятие христианства для большинства викингов в те времена еще не было “всерьез”. Обряд крещения здорово опережал возникновение понимания сути религии. Источники рассказывают о ярлах, которые умудрялись креститься несколько раз, воспринимая крещение, скорее, как обряд некой присяги, связанной с европейским Богом. Впрочем, это вообще общее свойство христианизации средневековья. Пересказ содержания того, что рассказывали о Боге средневековые миссионеры - это отдельная песня. Что касается конкретно викингов, здесь важно следующее. Скандинавская (германская) космогония утверждала существование нескольких обитаемых миров. И скандинавы подсознательно были готовы в встрече, к восприятию иного и вообще чего угодно - огненных великанов, ледяных великанов, эльфов, гномов, карликов, финнов и , наконец иного Бога. Потом. Наверное, невозможно перевербовать монотеиста в политеиста. А политеист рассказ об ином, едином Боге воспринимает легче. Где-то сначала подсознательно, как плюс один. А викингов даже не испугал концепт Троицы. Им это было как-то “понятно”. Их Один сам себя приносил в жертву самому себе. Так, что без богословских противоречий здесь обошлось. Святой Ансгар. Был епископом в Гамбурге. Бежал из города при разграблении города викингами. В средине девятого века приехал в Скандинавию, скупил там юношей - рабов и организовал из них миссионерскую школу монашеского толка, делая упор на двойственность воспитания. Эти юноши знали Скандинавию, ее религию, ее богов, а учил Ансгар их христианскому учению. Ансгар полагал, что из скандинавов должны получиться лучшие монахи-миссионеры для Скандинавии. И его расчет оправдался. Ну почти. “Почти”, потому что они несут в мир, мягко выражаясь, очень странную версию богословия. Но скандинавов она цепляет. Ученики Ансгара знают слова, нужные для убеждения. В первую очередь они делают упор на некоторые похожести религий, а точнее на то, что можно представить сходствами. Дерево, Змей, Рай, искушение… Да и молот Тора - это почти Крест. И вообще, как вы думаете, почему вы живете хуже, чем в Европе? Потому, что носите ущербные кресты. Дополните ваш молот до полного креста и все будет в порядке. Рагнарёк, говорите? Вот скоро тысячелетие с Рождества Христова, вот тогда вы увидите Апокалипсис. Архангела с горящим мечом. Если рассмотреть рунические камни с изображением распятия, можно заметить, что руки у Иисуса привязаны, а не прибиты. Сын скандинавского Бога не должен терять возможность держать меч. Это представление и Христе торжествующем, гневном и сильном, которого не волнуют внешние события. Это не еврейский конунг. Это берсерк. Ну и конечно ученики Ансгара делают упор на кровавые события Ветхого Завета. Завоевание Ханаана - прошли по лагерю, убили три тысячи человек, которые молились языческим богам. Башню люди решили построить до неба, чтобы с Богом сравниться… Ну-ну… Люди не понравились Богу - решил убить всех людей! Потоп решил сделать. Всех, включая даже зверей и начать все с начала с ними… Такой Бог не был чужд мироощущению викингов. А уж если даже такое богословие не находило отклика, то в ход шел самый сильный, неубиваемый аргумент, который по всей вероятности был доведен и до сведения Хаккана Доброго: “ Вот ты ярл. Тебя выбрали люди. А христианского властителя выбирают не люди, а Бог. Его мажут елеем, и это значит соединение небесной власти Бога и земной здесь. И если ты помазанник Божий, то никто не смеет у тебя спросить: “Кто ты такой?” Никто не смеет усомнить твою власть.” И когда Хаккан Добрый говорил : “ Я - христианин” - он это говорил в полноте всех политических смыслов. Включая такие последствия, как право на практически равноправное сотрудничество с Европой. Одно дело - ты викинг, язычник, рейдер, дикарь… Другое дело - ты христианин. Христианство - это еще входной билет в политическую жизнь Европы. Продолже сле Когда викинги начали свои рейды по северу Франции, они были потрясены разнообразием предметов материальной культуры, которые они видели и увозили. Их собственные представления о роскоши были здорово переформатированы. Дома они считали, что если пьют из железной кружки и едят с железного блюда, то это и есть роскошь. Во Франции они увидели иной уровень роскоши. Но это не главное. Главным было то, что они узнали, что есть такие ребята, как герцоги, например. Не говоря уж о королях. И они, викинги, руководя своими дружинами, грабя французские города, никогда даже не приблизятся к тому объему власти у себя дома, которые имеют эти герцоги. Нет дома ничего такого, над чем может стоять герцог.
В конце девятого века викинги, несмотря на успешные рейды по Англии, вспоминают об ограбленной Франции. Но грабить там опять нечего. И данегельда не предлагают. Там пропали даже торговые пути. И тогда вождь, морской король Роллон получает предложение от короля франков: “ Братишка, взять с нас сейчас нечего, сам знаешь. Я тебе даю землю в лен. Ту самую землю, которую вы так старательно вычистили. Ты принимаешь христианство и становишься моим подданным.” Роллон соглашается. И он не один. Дело в том, что за долгие годы грабежей севера Франции много викингов там и осели. Дело было выгодным, зачем ехать домой? “Я здесь перезимую, ребят подожду…” Некоторые просто не могли вывезти на легких драккарах все награбленное. Оставались на зиму, потом еще на зиму, потом семью перетаскивали. Скандинавов на севере уже было немало. И надо отметить скорость, с какой викинги ассимилировались.( Кстати, эту скорость отмечали во всех странах, где оседали викинги) Первое поколение - это викинги, со своими обычаями, а следующее уже Пьеры, Роберы, Людовики. Да, и почему Нормандия? Еще не было ни Дании, ни Швеции, ни Норвегии. Франки назвали эту землю “Терра Норманорум” - Земля Северян. И вместо викингов во Франции появляются “норманны”. Вот Сицилию потом будут завоевывать норманны. В Крестовых походах будут участвовать норманны. Норманн - это викинг, севший на коня, надевший на себя доспехи рыцаря, овладевший техникой и тактикой рыцарского боя, но сохранивший в себе викинга. Способность викинга слиться с битвой и ее драйвом. Первое, что делают осевшие нормандские викинги - это разбираются со своими. Как могли, разнесли информацию, что север Франции - теперь не грабить. Но свои - есть свои. “ Ладно, ребят, поняли, что север грабить нельзя. Но вы нас по своей территории дальше попустите? По реке?” “ Да без вопросов, брат. Конечно, пропустим.” Экономика севера стала быстро расшевеливаться за счет обширной торговли оружием. Франки по-прежнему, делали лучшие мечи. И если раньше они продавали оружие скандинавским рейдерам так себе - морщась, боясь и стесняясь, то теперь новоявленные подданные короля массово скупают мечи, дротики, топоры и широко продают их прежним братьям по оружию. Король издает указы, запрещающие продавать франкское оружие скандинавам. Но бизнес дружба побеждают указы. Теперь викинги могут приехать и нормально, безопасно купить себе оружие, сколько надо. Но норманны теперь подданные франкского короля. А самое главное, что они теперь готовы защищать свою землю. Норманны показывают Европе, как обороняться от викингов. Они начинают контролировать устья рек, бухты, заливы всякие, возможные удобные места для высадки. Норманны строят заставы и замки. Это, конечно, не замки высокого средневековья, это мотт и бейли, но это укрепления в которых находятся люди, умеющие и готовые воевать. Всё у норманнов покрывается замками. Которые позже перерастут в знаменитые замки Франции. Больше того, они постепенно устанавливают правило: “ Если вы не хотите, чтобы север грабили, то у нас в этих землях должно быть прав - больше, чем у короля. Чтоб мы были самыми главными. Если я говорю, что сдавайте мне своих лошадей для армии, то люди их должны покорно и быстро сдавать, а не бежать с жалобой королю.” Феоды севера все больше отделяются от короля. Они не платят налогов, потому что им надо обороняться от викингов. Они не поставляют вино и еду во дворец, потому что им надо обороняться от викингов. А норманны уже не мужики с бородами и кадилами на шее. Это французский нобилитет. Это, извините, уважаемые люди, это извините, герцог. На своей земле он бог, и спрос с него короля - никакой. Королю просто оставалось довольствоваться тем, что номинально - это его подданные. Не надо думать, что французы попортили веселых скандинавских пацанов. В Англии все обстояло еще круче. Англия, наверное, больше всех потерпела от викингов и викингов там было много, как нигде. Там высадки происходили практически непрерывно. По Англии ходила армия викингов - ватага, которая не поехала зимовать домой, а ходила и громила, и рушила. Например, Мерсию. Викингов в Англии очень много. Многие уже приезжают не грабить, а жить. Особенно датчан. Они организовывают массу своих городов. Дерби, Йорк, например. Это торговые города с приличной торговой активностью. Кстати, викинги в Англии для увеличения оборота будет заниматься, как и на Руси, перетягиванием кораблей по суше. К примеру, когда надо добраться из Йорка в Дублин. Чтоб не обплывать остров по периметру. Датчан в Англии было тоже много, как нигде. Со временем они оказали огромное влияние на язык, на культуру, на право. Восточнее Уэссекса английское право, восходящее к Римскому праву, не работало. Там работало датское право, а точнее германское право. Германское право - это такое право… Вот у тебя украли козу. Ты стоишь и бурчишь: “…Козу…Козу….” А вор хорошо одет, говорит чётко, красиво и убедительно: “ Я в это время… Бился с ….” Высказывает решпекты присутствующим… Все понимают, что он украл. Но он так красиво врет. Эстетика участия в процессе ценилась не меньше, а иногда и больше, чем правда. У германцев не было смертной казни. Везде была, а у них не было. Вместо смертной казни было изгнание. За убийство, например. А еще у человека должны были быть друзья. Без друзей в средневековье вообще, наверное, не выживешь, а в судебном процессе друзья сторон становились решающим фактором. Вот приходит человек в суд с покаянием: “Шел, дескать, по лесу, встретил кекса, мы не поделили…. Я его зарубил в общем…” Если за такого в суд приходит моб друзей, который голосит в его пользу, рассказывает о его замечательных качествах, ручается за все, то у убийцы есть шанс обойтись даже без изгнания. Но кое-что зависит и от друзей потерпевшей стороны. Если они стройно заряжают: “ Да вы что?! Знаете, кого он убил? Это мой друг… Это мой брат… И мой друг тоже…” То виновник вероятно будет изгнан . А если об убиенном никто не говорит, если нет звонкой стороны, возмущающейся преступлением, то и суда может не состояться. В средние века у германцев сто друзей однозначно были были важнее ста рублей. Вот человек изгнан. Что он делает? Правильно. Идет к друзьям: “ Ребята, меня тут изгнали. Поехали?” Вот Эрика Рыжего изгнали за убийство на три года, а он Гренландию для скандинавов открыл. Данелаг заселяется и мощно влияет на многие процессы. Вот мучительный для нас в английском звук “th” пришел именно из датского и именно в те времена. Датчан слишком много, чтобы просто раствориться в английской среде. Они медленно растворяются, но при этом меняют параметры окружающей действительности. Потом Англию в 1066 году завоюет уже не викинг, а норманн Вильгельм Завоеватель. А потом из этого вырастет столетняя война. Французы будут считать, что раз их подданный завоевал Англию, то Англия должна принадлежать им. Но у норманнов будет другая точка зрения. Вообще, разборки между разными ветками викингов, которые осели в разных странах и по-разному ассимилировались, продлятся еще столетия. Сегодня самая викинговая страна - это Исландия. По генам - они ирландцы, а по культуре -викинги. У них даже фамилий нет. У них патронимы. Сына зовут по имени -отчеству. традиция такая. В Исландии сейчас и по языку, и по культуре от викингов больше, чем в Скандинавии. В Ирландии викинги тоже организовывают свои торговые поселения - Корк, Дублин, Лимерик. В основном - забирали рабов и возили их через Гибралтар в Кордову. Иногда шкуры какие-то возили. Но у Ирландии мало, что было для экспорта и в Ирландии викингов было относительно немного. Рейдить вглубь острова у викингов сил не хватало, да и смысла особенного не было. И там получилось наоборот. Ирландцы - бедные, но лихие ребята сами стали совершать набеги на поселения викингов, которые для них были желанной добычей. В результате нанесли викингам два серьезных поражения и к концу девятого века влияние викингов на острове сходит на нет. У викингов остается только Дублин и они, викинги, платят дань кельтским вождям. Впрочем, и при этом живут неплохо. Платя дань, они держат торговую монополию и даже процветают. И в таком виде они доживут до прихода англичан в 13 веке. Продолже сле # tver-udomlya,
Так-то, если посчитать государства завоеванные или основанные норманнами в Европе... Герцогство норманнское. Королевство Англия всё, хотя не надолго, а до того - земли в Нортумберленде, земли "Датского права". Королевство Сицилии, а потом и Неаполя. Дублин, (строительство Дублинского замка) и земли вокруг. В Шотландии Оркнейские острова (принадлежали Норвежскому королевству ещё в XIV веке). Вот на Пиренейском полуострове не закрепились, хотя и пытались. Чего забыл? Ах, да. Но тут промолчу, а то Васильев обидится. "Ходить бывает склизко по камушкам иным":). # Викинги-это антифриз начала европейской истории,раз они вытеснили фризов.А вообще силой того времени были арабы,сарматы,гунны,вытеснившие предков викингов на север и на запад с плодородных земель.
Немецкий романтизм,Вагнер сделал из просто налетчиков значимую величину. Итак, какой мир видят перед собой викинги? Доступный мир. Доступный. Доступный для извлечения из него материальных ценностей. Южная Англия, Ирландия, побережье Балтики, торговые пути фризов…
И не надо забывать - если ты не можешь защитить свою собственность, значит этой собственности у тебя нет. Но вся добыча с островов меркнет перед тем, что удается вытаскивать из континентальной Европы. Преимущественно, из северной Франции, из той ее части, которая потом станет Нормандией. Можно просто взглянуть на карту: реки. Реки - это территория викингов. А мобильность - их главный козырь. Пока армия доберется до мест, где они рейдят - их уже и след простыл. Конечно, в принципе армия франков могла бы сделать рейдеров на пяти драккарах , даже по 40 человек. Но их поймать надо. А викинги совершенно не интересовались принимать участие в серьезных сражениях. Ну и сами франки были не в лучшей форме. Империя Карла Великого крошилась. Чтоб понять про ее историю можно просто имена правителей прочитать. Людовик Благочестивый, Карл Великий… А потом Карл Толстый, Карл Лысый, Арнульф Ублюдок… Вопрос возникает, а почему никто не собрался и не навалял викингам по месту жительства. А как? Для сухопутной армии леса Ютландии плотно отделяют Скандинавию от континента. Не пройдет там никакая армия. Остается флот. А флот уже у викингов круче. Потеряла свой флот империя. В восьмом веке викинги, скорее, обкусывают Европу по периметрам, рейдят завязшую в межусобицах Англию, грабят кельтские монастыри. Девятый век - это уже полновесный век викингов. А Европу с юга поджимают арабы. Арабы - это культура огромных городов. Багдад, Тунис, Каир, Кордова…В Париже живет примерно 20 тысяч, а в Багдаде больше миллиона. И арабам нужны рабы. В бесконечных количествах за бесконечные деньги. В девятом веке арабские торговцы появляются на Волге. Там поставщиками рабов им становятся хазары и булгары. Викинги открывают для себя восточное направление. Раньше что они могли предложить для торговли? Мед, треску, шкуры, янтарь… Теперь они активно включаются в торговлю рабами, что оказывается намного выгоднее всякой трески. Викинги открывают для себя, что можно заехать в Ирландию, набрать там людей и продать их Кордове. Они захватывают на севере славян и финно-угорцев и продают их хазарам, которые продают их арабам. Позже научатся торговать рабами без посредников. Ну и в этом деле, конечно, викинги используют свои кнорры. Драккар - это военный корабль. А грузоподъемность кнорра была до 50 тонн. Можно себе представить, сколько живого товара в нем умещалось. Кстати. Драккар не может, например, дойти до Гренландии или, тем более до Америки. Это скандинавы сделают на кноррах. Значит так. Куда бы викинг ни поплыл, он обречен на удачу. Если он приезжает и видит укрепленное сильное поселение, он с ним торгует. Если укрепление слабое - он его грабит. Если в поселении все грустно и даже толком взять нечего, он забирает людей и продает в рабство. Кстати. Современные трактовщики слова “викинг” склоняются к тому, что это род занятий. Вот плавать, торговать, грабить, работорговать. В смысле: “Ты как? Поплыли повикингуем?” - А поплыли” И вы викингуете, викингуете и возвращаетесь домой. Примерно с 780 годов уже диспропорциональное количество скандинавов викингует. Походы на любой вкус и смелость. Можешь исследовать и открывать острова на севере. Хочешь грабить - плиз к франкам, но это опасно. У скандинавов уже непрестижно воевать в вождем из соседнего фьорда. Престижно - поехать на север Франции, привезти богатую добычу, красивые золотые кубки и чтоб твоя дружина была довольна и тобой восхищалась. В последующие 150 лет бедную долину Руана будут грабить ежегодно. Только наступит - весна: “ Дратуйте, давайте всё сюда, нам нужнее…” Каролинги реально не знают, что противопоставить викингам. Флот у них уже не восстановишь, да и сами они слабеют и уменьшаются. Даже если попробовать восстановить флот, то скандинавы заметят и сожгут. Пробуют перекрывать реки и делать там засады. Рейдеров это ничуть не смущает. Они оставляют свои корабли и топают пешком в один из ближайших крупных населенных пунктов, где их не ждут. Кстати, тогда они начинают входить во вкус использования лошадей. Не для войны, для передвижения. Вообще любая армия, которая наводит шороху - монголы Чингиз-Хана, викинги - это тема скорости и мобильности. Скорость перемещения викингов на драккарах не сопоставима с скоростью армии, которая будет бежать за ними. Где-то в 840 годах произошла история, ставшая знаменитой. Викинги оборзели и решили грабануть Париж. Армия получила приказ : “… Всем!… Немедленно… Любой ценой… Остановить…” Армия и ломанулась. Все и немедленно. И в зависимости от мест расположения, в Париж армия прибывала по частям. Кому-то ближе добираться, кому-то дальше. Вот по мере прибывания викинги их на части и разобрали. Не обошлось и без выдающихся жестокостей. Религия скандинавов не исключала человеческих жертвоприношений. Это было нормально, они и не скрывали этого. И части, первыми добравшимися до Парижа, были повешены на деревьях. Во славу Одина.Пишут, примерно 400 человек. Подавляющее большинство прибывших позже, видя своих боевых товарищей в таком положении, стали поворачивать назад. “Дяденька король, разбирайся с этим сам. Для нас это слишком.” Если б у франков было нормальное командование, то четыре -пять сотен викингов они б без приправ съели. Но получилось, как получилось. Что дальше? А дальше платить. Платить “данегельд” - датское золото. Выкуп, предотвращающий разгром, грабеж и насилие на городом. Данегельд викингам нравится. “ Это мне и руки поднимать не надо, чтобы богатым стать? Только приехать? Прекрасно!” А потом можно отъехать километров на 20 и остановиться у другого города… Заплатят - хорошо, не заплатят - надо будет поработать, а потом можно еще на 20 километров отъехать…” В средине девятого века у викингов была такая репутация, что стоило им приехать - на берег несли деньги, ценности, вели красивых девушек. Девушки были совершенно законной частью выкупа.Семьи с большим количеством дочерей это и потерей не считали. Кстати о девушках. На севере красивую славянскую наложницу можно было купить за 70 дирхемов. А Багдаде ее можно было продать от тысячи дирхемов. От тысячи до трех тысяч серебряных дирхемов. Дирхем - это арабская халифатская монета. Имела широкое хождение и у нас. Археологи их десятками тысяч находили и находят. У нас, в Скандинавии в захоронениях. Ркпутация-репутацией, но, конечно, викинги не были непобедимыми. Просто их задачи не требовали участия в больших сухопутных сражениях. Они были королями морей. Но время от времени приходилось сражаться на суше. Иногда их подлавливали. Случалось и такое. Тогда викинги предпочитали формацию, больше всего похожую на греческую фалангу - плотное построение с копьями, мечами и даже топорами. В бою они были резкими, стремительными, неустрашимыми. Их боевой характер породил много легенд о наркотических грибах и травах, употребляемых викингами перед боем. Сейчас большинство специалистов считает это все-таки байками. Находят записи с поучениями бойцам, где говорится, что любое средство, влияющее на психику, делает из бойца легкую мишень. Что перед боем пьет только дебил. Спецы считают, что викинги получали драйв и возбуждение от самой битвы. Они впадали в раж боя. Так они были воспитаны и обучены. Для этого не нужны мухоморы. Десятилетия грабежей севера Франции привело к значительному опустошению севера. Ни пограбить, как привыкли, ни убедительный данегельд получить. И внимание части скандинавов переключилось на Англию. Англия, измочаленная межусобными войнами, не шла ни в какое сравнение по богатству с континентом, но все равно представляла интерес по части изъятия материальных ценностей. В Англии особо надо выделить Уэссекс и его короля Альфреда, впоследствии получивший титулатуру “Великий”. Альфред всеми возможными способами не давал громить и грабить свой Уэссекс. Он платил данегельд. Он показывал хитрые дороги к соседям, предлагая грабить их, а не его. Он выигрывал время и строил первый английский флот. И построил. Плохой, кривой, неуклюжий. Но этот неуклюжий флот уже мог кое-как защищать гавани от викингов. О морских сражениях речь, конечно, не шла, но вот в гаванях и бухтах островитяне уже могли поупираться и помешать высадке. Да, а что делали викинги зимой, в свободное от грабежей, время. Они проводили время в пирах. Зимой тогда в Скандинавии делать было нечего. Они пили и ели в своих длинных залах, украшенных трофеями. И длинными зимними вечерами они слушали длинные героические истории о героях и их врагах, о славных победах, о дружбе и судьбе, о путешествиях. Эти истории назывались “сагами”. Это были настоящие саги. И как-то считалось, что врать в них нехорошо, за это даже огрести можно было. А еще имели место “фальшивые” саги, куда были вписаны драконы и прочая нечисть. Такие сказки. Вот там можно было проявить полет фантазии. Но успех они имели не меньший. Там были Сигурд, Зигфрид - такие общегерманские темы. Своих сказителей и поэтов викинги ценили. Потом это разовьется в скальдическую поэзию. Потом люди прочтут, когда это будет записано “ Старшую Эдду”, “ Малую Эдду”. Надо заметить, что им доверяют, хотя записаны они были здорово позже, как устная традиция. Скальдическая поэзия очень сложная. Ее нельзя пересказать “своими словами”. Любое изменение в содержании повлечет ломку смысла. Поэтому считается, что она благополучно добралась без изменений до времен христианства и письменности. Продолже сле Интересно. А то какие-то персики с гренками. Эти хоть соседи. Хотя и те чего-то там наваяли, поцарапали земную кору, и то хлеб. А вообще - вся эта бомжатская гопота достойна изучения,кмк, в таком аспекте: выбросьте все оружие к омархайямам, не то снова будете рунами писать да кадилами обвешиваться. Лучше бы вместо войн сбалансированный на всей Земле климат замастрячили, ну,кроме полюсов.Туда пусть зажравшиеся охолонуть лЁтают..
Но познавательно-доступно пишите, спасибо Нет такой европейской страны, на чьей исторической площадке, не возникало б слово “викинги”.
В древности викинги, когда они еще не были “викингами”, появлялись внезапно и быстро исчезали. Казалось, они появляются ниоткуда. Но появились они из Скандинавии, точнее из ядра, сейчас являющимися южной Норвегией, прибрежной полосой до Осло, восточной Данией и островом Готланд. Потом они расселятся шире, но началось все из этого ядра. Сейчас Скандинавия уже предназначена для жизни, но в древности она была другой. Норвегия - это горы и фьорды, Дания - это непроходимые леса. Ходить пешком по ним было очень некомфортно и даже опасно. Если была хоть какая-то возможность доплыть, обплыть камни и чащи до нужного места, то надо было сделать именно это. Возникает вопрос, а зачем люди вообще потопали на север, когда казалось бы места и в теплых плодородных местах было достаточно. Сейчас ученые люди считают, что протогерманцы пошли за арктическими оленями, последовавшими за отступающим ледником, отступающими холодами. Казалось бы, ну ушли олени, так другой живности много. Лови и ешь. Но не так все просто. Твой быт уже заточен на оленя. Иметь дело с оленями тебя учил твой отец. А его - его отец. Жилье уже было оснащено бытовыми предметами, охотничьими приспособами на оленя. Женщины поколениями умели разделывать именно оленя, готовить именно его мясо, выделывать шкуру. Быт и навыки, установленные поколениями, так просто не переформатируешь. Еще считают, что самые первые люди пришли в Скандинавию восемь тысяч лет назад, а те, кого сейчас можно назвать предками германцев, примерно четыре тысячи лет назад. Считается, что будущие германцы ассимилировались с местными, по крайней мере, так считают лингвисты. Несмотря на то, что пробиться в Скандинавию с континента довольно трудно, местное скандинавское население имело связи с кельтами. Они заимствовали у кельтов технологии, в частности, бронзовые. У самих скандинавов олова не было, медь была, но работали они с ней не очень, да и вообще бронзовое время было у них достаточно бедным. У кельтов скандинавы позаимствовали бронзовые шлемы и бронзовое оружие, колеса и телеги. Да, и о “рогатых” шлемах. Вообще их стали совать в любое изображение викингов после иллюстраций к операм Вагнера. Но вообще “рогатые” шлемы - это правда. Только из другой эпохи и не скандинавские, а кельтские. В Скандинавии “рогатые” шлемы использовали, как культовый, ритуальный предмет. Полностью исключить, что кто-то не использовал его в бою, как предмет устрашения, конечно, нельзя. Но нормальным боевым доспехом он точно не был. Да и “рога” выглядели не так, как в кино и на картинках. Кельтская культура, начав взаимодействовать с Римом, стала слабеть и хиреть, впрочем, это свойство всех самобытных культур вокруг Римской Империи. А Юлий Цезарь, завоевав Кельтскую Галлию, уже отличал германские племена от кельтских. Когда у кельтов все стало плохо, их земли стали заселять германцы, которые тоже вышли из Скандинавии. Во втором веке из Скандинавии пойдут готы, которые дойдут, между прочим, до Крыма. Не с торговыми, а с вполне поселенческими задачами. Это к тому, что викинги не были первыми, кто вышел из Скандинавии. И первооткрывателями пути “ Из варяг в греки” они тоже не были. Викинги стали викингами благодаря двум фундаментальным вещам. Первое. Это их драккары и кнорры. Эволюция кораблестроения в 5-6 веках. До этого германцы плавали на судах, конструкции которых позаимствовали у кельтов. Это были плохие корабли. Такие каркасины, обтянутые кожей, меняющие курс от чего угодно и норовившие перевернуться. Как на них в море выходили и умудрялись куда-то добраться - уму не постижимо. И вот скандинавы начинают экспериментировать с размерами и конструкциями кораблей. По ходу поисков, они сами по себе изобретают киль. А киль быстро подсказывает мачту и парус. А еще их корабли были двуносыми, двустронними, что давало возможность без разворота быстро свинтить, если такая необходимость возникала. И они нашли конструктивные решения для изготовления кораблей с очень небольшой осадкой. Что давало возможность заходить в не самые глубокие реки и бухты, не садясь на мель. В общем, это были классные корабли класса “река- море”. Да, у Византии были корабли покруче. Но для их изготовления требовались верфи и судостроители. Там было все по-взрослому. А драккар могла сделать на берегу бригада плотников. А потом эта бригада могла на нем же выйти в море. Драккары и кнорры - это оружие победы викингов. И без этих кораблей они не стали б викингами. Да, пишут, что свою роль сыграла их религия, отношение к смерти и жизни, отношение к битве и статусу воина. Но ко всем этим пунктам должно быть приложено оружие победы. От построения первых драккаров до первых рейдов за добычей прошло лет пятьдесят. А вот межусобные войны начались сразу. Второе. В новой романо -германской Европе темных веков кто-то должен же был заниматься торговлей. Ну хоть пушнину, шкуры и янтарь из Скандинавии возить. Этим занимался народ, живший на территории Голландии - фризы.Ездили в Рим, в Скандинавию, в Англию и по Европе. Когда викинги получили свои новые корабли - вытеснение фризов стало вопросом времени. И после их вытеснения викинги стали совсем викингами. Действенным историческим фактором раннего и среднего средневековья. И еще один момент. Это железо. Скандинавия не очень богата ископаемыми, но когда ее жителей обучили железным технологиям, оказалось, что вот железо в ней - прекрасное. Не какое-нибудь болотное, рассыпающееся при первом применении, а вполне железное железо. Железо - это доспехи . Это оружие. И новые техники боя. Бронзовые мечи - это колющие удары. А железные мечи - это и колющие, и рубящие удары. Правда, лучшие мечи делали франки. И викинги покупали у франков мечи.( А потом резали их их же мечами). Железо это еще расширение сельскохозяйственных площадей и больше еды. Больше еды-больше населения. Важно отметить, что ни за время “бронзы”, ни за время раннего феодализма в заселенной Скандинавии не возникло ни своей архитектуры построек, ни мегалитических сооружений, ни серьезных городов. Причина проста. И для того, и для другого требуется высокая концентрация населения. Не было ее в Скандинавии. Население там было рассыпано по лесам, фьордам и берегам. И там формировалось достаточно специфическое общество. Можно сказать - общество престижа со своей системой репутационных факторов. В Европе с престижем все было понятно. Престиж - это земли, замки и вассалы. А что в Скандинавии? С землями, пригодными для житья там напряженно. У викингов уже не племенной строй, конечно, а общество вождей со своими дружинами. Буквально в 20-30-40 человек. Престиж такого вождя определялся победами над своими конкурентами. “Вот Рыжеус хотел торговать с этой деревней лопарей, а я его побил, победил, теперь я торгую с этой деревней.” Это были средние века. Напасть на соседа, на его набитый добром драккар, который привез из похода добычу, и отнять ее - это нормально. Если ты не можешь защитить свое имущество - значит у тебя его нет. Весь седьмой век викинги воевали с викингами. Только победителя не выявили. А еще престиж измерялся тем, что вождь фьорда с дружиной привозит из похода. Надо сказать, что у викингов очень ценилось и уважалось то, что сейчас можно назвать “декоративно-прикладным искусством”. Резьба на рукоятках мечей, на самих мечах, бесконечные амулеты, молоточки Тора с резьбой, браслеты с рунами, посуда с украшениями - все это было важным. Современники писали, что викинги могли ограбить христианский храм и их вождь мог повесить себе на шею кадило, как украшение. Уважали викинги все блестящее. Даже монеты дирхемы привозили и складывали в обеденном зале, чтоб все видели, что привез хозяин. ( Эти дирхемы им понадобятся позже, когда разберутся с торговлей) Руны - это не полноценная письменность. Это, скорее, смысловые, семантические формулы, имеющие ритуальный характер. Рунами не пишут о повседневных делах. Не ведут дневники и не пишут трактаты. Поэтому о ранних викингах известно от тех, на кого они наезжали. С соответствующими негативными коннотациями, разумеется. А еще престиж вождя или воина выражался в том, как его хоронили. Значительным людям ставили камень с рунами. А вместе с воином клали его меч. А вождям клали (или не клали) весы. Весы - символ справедливости и управленческой мудрости. Это значит, что вождь всегда правильно знал, что раздать дружине, что отложить, что потратить на торговлю, кому подарки сделать. Вообще ритуал погребения предков был у викингов очень важным. Его всегда старались соблюдать до мелочей. Важно, чтобы ритуал был исполнен от и до. Положены все амулеты с защитными рунами в определенном порядке. Причины, как и все у викингов, были очень брутальными. Они знали, что если допустить ошибки в погребении неуспокоенный предок выйдет из могилы и несентиментально съест нерадивого потомка, пока он спит. Именно так. Боялись, что предок их схарчит. Ранние викинги ходили вдоль берегов Балтики, гоняли угро-финские племена, заезжали в Ирландию, выпихнули фризов не только с их торговых путей, но и из самой Фризии. И постепенно перед ними стал открываться совершенно иной мир. Отличный от того, к чему они привыкли и что знали. А когда империя Карла Великого практически доходит до скандинавских границ, они сделали еще одно открытие. Наезд на аванпост франков приносит в разы больше добычи, чем десятилетние войны с соседним фьордом. Ну победишь ты вождя - нищеброда соседнего фьорда. И что ты завоюешь? Козу? Продолже сле Итак, в англо-бурской войне победила Британия, а политически выиграли буры. Они выиграли выборы в Африканском союзе. А вообще они больше не буры, а “африканеры”. И язык у них не голландский, а “африкаанс”.
После Первой Мировой на карте Союза появляется Намибия. Когда дербанили немецкие колонии войска Африканского Союза вошли в Намибию. Очень неохотно и с подавлением бунтов африканеров. Немцы - им почти родственники. Немцы им помогали и снабжали оружием в войне. Но они выполнили долг британского доминиона. Прав они получили достаточно, надо и обязанности выполнять. А влиятельная Лига Наций вручает Южноафриканскому Союзу мандат на управление Намибией. Рабочая идеология Южноафриканского Союза - превосходство белой расы. Экономика работает прекрасно на золоте а алмазах. Позже найдут платину, серебро, уран, асбест, медь, фосфор, все найдут. Все, кроме нефти. В середине 20 века в ЮАР будут добывать 60% всего мирового золота и 47% всей мировой платины. В Союзе четыре группы населения - белые, черные, цветные и азиаты. Если ты приезжаешь на жительство и ты немец, скандинав, голландец - то ты белый, однозначно. Если британец, то пожалуй, тоже.. А вот, если , допустим, итальянец, то перед тобой сядет комиссия и станет решать, кто ты такой. Как решит - тем и будешь в Союзе. Если на бытовом уровне отношение к британцам сглаживается и теплеет, то на внешнеполитическом зреют разногласия. Когда к власти в Германии пришел Гитлер, он вызвал однозначную симпатию у африканеров: “Нормальный мужик пришел, молодец! Надо б и нам кое-что позаимствовать…” Во Второй Мировой войне Союз с удовольствием бы выступил на стороне Германии и Оси. Но долг доминиона вынудил их играть на стороне Британии. И тогда стали зреть решения: “ Надо выходить из-под этой власти. Сколько можно? А если они нас против Голландии пошлют? Самим надо решать.” После войны начинается стремительная деколонизация по всему миру, сопровождающаяся мощной антирасистской пропагандой. Пропаганду в ЮАС воспринимают, как мировое сумасшествие: “Расизм -это плохо? С каких пор?” Но Голландия уходит из Индонезии, А Британия, буквально, бежит из своих колоний, только пятки сверкают. И вот это африканеры считают предательством. Предательством белой расы. “Ребята, вам сказали уйти и вы ушли? Вы вообще в адеквате? Вы там больные все? Ужас какой-то. Помним, бегал во время войны у бритишей лекаришко Ганди. Теперь он вещает о гуманизме, непротивлении и Индия в 1947 году стала независимой. Что происходит ваще? Индус - это то, что у нас вместо трактора. Зачем трактор, когда есть индус.” ЮАС решительно не принимает деколонизация. Идеологически и практически. Британцу, португальцу - всем! Всем, есть куда уходить. А нам некуда. Мы - африканеры. Африка - наша родина. Да, есть Голландия. Но она нам - братская. А братский народ - это не один народ. Это два народа.” Ближайшие тенденции работают не в пользу африканеров. Их и так, максимум, четверть населения. И эта доля уменьшается. Черных становится все больше. А цветные и индусы вдруг начинают говорить о каких-то правах. Африканерам становится страшно. Страшно - ключевое слово. Они видят процесс уничтожения белой расы.Сами белыми, как например, делают британцы. И всеми небелыми, вместе взятыми. И африканеры берут на себя миссию спасителей. Спасителей - тоже ключевое слово. Они разрабатывают план по экстренному спасению белой расы. Этот план называется “апартеид”. Он вводится в 1948 году. К этому времени ЮАС фактически уже самостоятельное государство. У них нет никакого британского генерал-губернатора, они все больше отходят от Британии. В первую очередь апартеид - это план жесточайшей стратификации всех. Каждый должен быть записан. Ты - белый? Очхор! Но должна быть прописана твоя марка, модель, порода, предки, если возможно. Ты черный? Из какого роду-племени будешь? Ты матабеле, зулу, коса…?Не можешь сказать, сирота? Не кисни! Сейчас комиссия рассмотрит тебя во всех подробностях и отпишет к племени. Все будут строго записаны. А что дальше? А когда, тебя, черный, определили к племени, ты поедешь к нему жить. Для этого будут выделены специальные места - бантустаны. Почему “бантустаны”? Потому, что все из племен банту. У тебя есть жилье в Претории? Забудь. И не только о Претории, а обо всех городах. Больше ты рядом с белыми жить не будешь. Поедешь в бантустан, который закреплен за твоим племенем. И приготовься работать. О плодородной земле забудь. Все бантустаны расположены на плохой земле. С самого начала 70% населения ЮАС загнали на 18% ее площади. Потом расширили до, кажется, до 24%, позже до 30%. В бантустанах было реально тесно. Стратификация -это только подготовка к сути апартеида - к разделению людей по расам. Чтоб у каждой расы была свое место в абсолютно физическом смысле. Чтоб в идеале люди разных рас вообще не пересекались. Это в идеале. А на практике на фермах нужны рабы, в городах есть фронты работы для неквалифицированных рабочих. Это возможно при очень громоздком бюрократическом оформлении. Должна быть туча разрешений - на выезд из бантустана, на работу, на маршруты передвижений. Сразу после введения апартеида начались бунты в бантустанах. Их жестоко подавляли. При всем этом черные служат и в полиции, и в армии. В отдельных “черных” подразделениях. Их используют для очень опасных и жестоких мероприятий. Апартеид объединил белых. Понаехавшие аутлендеры стали считаться африканерами. И точно такой процесс стал проходить с черными. Если они живут вместе на задворках Йоханнесбурга, то какая разница, кто ты? Зулу, коса, ндебеле? Главное, мы - негры. И негры, забывая о межплеменных распрях, начинают чувствовать себя одним этносом. У цветных и азиатов - другое положение. Выше, чем у черных, но ниже, чем у белых. Белому, чтоб начать бизнес, надо просто об этом сказать. Цветному надо собрать тучу справок. Если соберет - он почти сравняется в правах с белыми. Для индуса - это практически нереально. Индусу лучше профессией овладеть - ремонтника, сантехника. Есть исключения. Японцы, а потом и южные корейцы приобретают статус “почетного белого”. Бизнес как-то ведь с ними надо делать:-) Вообще сегрегация в ЮАС - очень развернутая. Отдельные пешеходные переходы, отдельные заведения, отдельные пляжи - все отдельное и раздельное. И с очень четким контролем за всем этим. Но из ЮАС не уезжают. Экономика Союза растет практически весь 20 век. Ни у одного самого загнобленного черного с самых задворков Кейптауна не будет такого уровня жизни ни в одной африканской стране. ЮАС - консервативная страна. В ней запрещена порнография, казино, аборты. Запрещено продавать черным алкоголь. Им можно только местное государственное пиво, производимое специально для них. Категорически запрещены межрасовые браки. За них - тюремный срок обоим. ЮАР - очень богатая страна. На международную критику всегда отвечает: “Наш негр живет лучше любого негра в африканской стране. Наш индус живет лучше индуса в Индии.” В 70-е годы они разрабатывают ( говорили - вместе с Израилем) ядерное оружие. Кроме стандартных страхов перед черными добавились страхи перед “красными”. Всего коммунистического. Борец с апартеидом Мандела у них уже есть. Ну и в самой Африке есть чего боятся. Деколонизация привела к тотальной рубке всех со всеми. Партии со страшными аббревиатурами возникают каждую неделю и сразу начинают воевать. Весь 20 век Африка -это опять М”Фекане - перемалывание. Только уже почти на весь континент. Африка сидела на пороховых бочках и взрывалась ежеминутно. А юге - относительная тишь да гладь. Только бунты в бантустанах. ЮАР в 1968 году окончательно разрывает отношения с Англией, которая осуждает апартеид. ООН осуждает апартеид, и ЮАР не участвует во множестве международных событий. Их нет, например, в футболе, в теннисе. Но для южан это пока терпимо. Но ООН предписывает ее членам не сотрудничать в режимом апартеида по военным вопросам. ЮАР ускоряет интенсифицирует работу над ядерным оружием и выкатывает ядерную бомбу в конце 70-х. А война подступает уже к границам. Полыхает Ангола. Туда вводит свои войска Куба, а в ответ вводит войска ЮАР. Это все требует расходов. И это не единственное место, где помогает воевать ЮАР. Несмотря на огромное богатство до властей ЮАР начинает доходить, насколько апартеид дорого обходится. Эти раздельные пешеходные переходы, инфраструктура, школы, общественное питание и прочее невозможность нанять на работу нужные рабочие руки, система бесконечных проверок и пунктов контроля, системы выдачи множества разрешений, занятость армии и полиции этими делами - все это адски дорого. А тут еще, наконец, терроризм приходит в ЮАР в полный рост. Из разных мест, но преимущественно, из Намибии. ООН лишает ЮАР старого мандата на Намибию, выданного Лигой Наций, и объявляет Намибию борцом за свободу от оккупантов. Тем самым легализуя все повстанческие армии, всех диверсантов, всех десантов, всех агентов и группировки. На международной арене кое-как с сочувствием на ЮАР смотрит только Тетчер. А белое население ЮАР уменьшается. Оно все богато. Бедных белых нет. А богатые и образованные люди не очень склонны производить детей в неограниченном количестве. В стране начинается рецессия. В начале 80 к власти в ЮАР приходит Питер Бота, потомственный африканер, ветеран войн и на него консервативное население смотрит с надеждой. Но он начинает либеральный путь. Отменяет уголовное наказание за межрасовые браки, ставит вопрос о повышении качества образования для черного населения, отменяет часть пропусков и досмотров. А 1985 году у него случается инфаркт. И он просит всех послушать его важнейшее выступление. Весь мир приник к радиоприемникам, ожидая отмены апартеида. Но Питер Бота вдруг сказал, что ЮАР страна апартеида, и апартеид - это прекрасно. В 1986 году США принимают “Всеобъемлющий закон против апартеида”, где объявлены санкции по всем секторам экономики. Запрещено продавать, покупать, сотрудничать, обмениваться специалистами. Англия присоединяется к закону под давлением своих лейбористов. И тут ЮАР все догоняет. Стоимость своего апартеида. Завязанность в войнах. Столетняя привычка покупать, то, чего в стране нет или не производится. Например, нефть. Ведь денег от золота, алмазов, платины хватало на все. В стране начинается кризис, которых Южная Африка сроду не знала. Национальная валюта обесценивается. Проводят лихорадочную приватизацию в режиме кто первый прибежал, тот и приватизировал. Черным разрешают покупать алкоголь и отменяют квоты на бизнес черных. Выводятся войска из Намибии, Мозамбика и Замбии. Бота ведет переговоры с Манделой, сидящим в тюрьме, и ставит ему условие - отказ от практики терроризма. Мандела отказывается: “Надо будет взрывать автобусы для дела -буду взрывать.” Преемник Боты Де Клерк легализует черные партии и выпускает Манделу без всяких условий. Просидев в тюрьме 27 лет, Мандела выходит на свободу. Это становится событием мирового масштаба. В 1993 году они оба получают Нобелевскую Премию Мира. Получают и начинают готовиться к выборам 1994 года. А фактически к передаче власти черному большинству. Де Клерк ставит Манделе только одно условие: “ Чтоб не было, как в Родезии.” В смысле, чтоб белых не грабили и топили в крови. Мандела соглашается. А еще Де Клерк, считая себя толерантным человеком, все-таки решает, что ядерное оружие он неграм не отдаст. И ЮАР становится первой страной в мире, отказавшейся от ядерного оружия. Оружие спешно уничтожается. Африканеры вспоминают, что они - буры. Строят бетонные ограждения вокруг своих ферм, обтягивают их колючей проволокой, делают бойницы для пулеметов, бронируют автомобили - к выборам готовятся. Придя к власти, Мандела выполнил свои обещания. Родезии не случилось. Он объявил, что ЮАР уникальное африканское государство и он видит свою задачу в создании равных прав для всех. Более того, когда работала комиссия по изучению тяжкого наследия апартеида, и все, начиная с США, были готовы рассматривать дела только белых, Мандела выступил и сказал, что преступления были взаимными. И что он сидел за дело. Конечно, Мандела здорово разочаровал тех, кто ждал команды “Грабь награбленное” или “экспроприация без компенсации”, а таких было очень много. Репутационно он самоубился. Мандела сделал многое для предотвращения массового отъезда белых из страны. Раз за разом объясняя, что они нужны для экономики страны. А экономика ему досталась улетающей в пике. Черных он очень разочаровал. Может, поэтому его второй раз и не выбрали. А что бантустаны? А бантустаны стали источником проблем. Такими криминальными административными образованиями, где наркобарон, он же Крестный Папа, он же руководитель административной единицы. После открытия границ бантустанцы ломанулись в города и здорово их испортили. Но так или иначе, в абсолютных величинах белое население ЮАР растет. В процентных падает за счет роста других. И по- прежнему, в руках белого населения сосредоточены основные богатства страны. Уникальная ситуация для Африки. Если у тебя появляются золото и алмазы, ты никогда не будешь один - закон жизни.
Пока Британия разбиралась со своими зулусами, произошло касающееся их событие, которое она не сразу оценила. В 1884 голу новое молодое немецкое государство объявило, что любой бизнес, организованный немцами в любой точке мира находится под германским протекторатом. Территории, которые принадлежат немецкому бизнесу, отныне находятся под немецким контролем. Первая реакция британцев была: “ Подумаешь! Видали мы эти протектораты. Да и сколько их - с гулькин нос…” Потом, изучив вопрос: “Чё, чё?!” Оказывается у Германии серьезные интересы в Африке. Ну ладно бы Камерун какой-нибудь, но они уж и Намибию под себя подмяли. Они уже глаз на Южную Африку кладут! Еще чуть-чуть и Южная Африка с севера будет окружена немецкими колониями. Да еще в Германии создается какое-то абсолютно невинное с виду, государственное “Африканское Общество Германии”, чья цель - путешествия и экспедиции. Дада. Знаем - знаем. Такие невинные географы в очечках попутешествуют, а потом половина Африки будет по-немецки говорить, оглянуться не успеешь. Срочно! Срочно объединять британские земли Южной Африки! Срочно делать Южно-Африканский Союз! Но тут происходит еще одно событие, не менее, а наверное, более важное. Опять буры. Опять их треки. И в 1886 году они находят недалеко от Претории огромные залежи золота. Чем в принципе подписали приговор своим республикам, которые в тот момент живут очень неплохо. Внутри республик - голландский язык, который, конечно, уже не совсем голландский, но все равно - голландский. Все предприниматели платят приличные налоги в пользу буров. Золото вызывает очередную “лихорадку” и наплыв приезжих. Но и буры уже не те. Они управляют золотыми приисками, дерут с золотоискателей и промышленников семь шкур, в том числе и с британцев, повышают цензы на получение гражданства Трансвааля. Короче - пользуются моментом в полный рост. Кстати, там в бурских республиках родился Джон Толкиен. Считается, что изобилие рас, народов и народностей, которые он видел в детстве, сыграло свою художественную роль в создании его знаменитой книги. Конечно, буры не могли не видеть, куда все идет. Количество колониальных войск вокруг республик постоянно увеличивалось. Количество претензий к ним росло изо дня в день. Стали происходить провокации. Некий Джеймсон ходил по домам Йоханнесбурга с призывами: “Эй, кто любит Британию, поднимайтесь! Скинем этих буров!” У него ничего не получилось, народ не отреагировал: “ А что? Мы платим налоги, у нас все ровно, потише, парень…” Джеймсона арестовали, но это был симптом. Провокации стали практически регулярными. И маленькие, но гордые буры пишут письмо королеве Виктории: “ Уважаемый товарищ Королева Виктория! Будь добра отведи войска от наших республик. И прекрати провокации. Если ты этого не сделаешь, то мы, буры, будем считать это объявлением войны. И будем действовать и принимать меры соответственно.” Сказать, что британцы обалдели - ничего не сказать. “ Этто что?! Этто кто? Нам?! Ультиматумы?!” “Ну, ладно”- сказали буры. И 12 декабря 1899 года сами нападают на британцев. А перед этим они вытаскивают из сараев передовую артиллерию. В том числе и с осколочными снарядами. Они вытаскивают из сараев крупнокалиберные гаубицы. Они вытаскивают из сараев лучшее стрелковое оружие. Спрашивается, откуда? Все просто. Буры не дураки, какими их считают в империи. И уже давно видели, к чему все идет. И двадцать лет как занимались подготовкой к войне. И учились у наемных консультантов. Немцев, между прочим. Которые очень Англию не любили. У Британии огромная армия. И, следовательно, очень медлительная. В том числе, и по части перевооружения. Так что у буров более современное оружие, чем у колониальной армии. И еще буры вытащили из сараев бездымный порох, который и в Европе не у всех был. А бездымный порох -это возможность работать снайперам уже во вполне современном смысле. Снайперы стреляли бездымным порохом, а в стороне от стрелка сидела засада, которая делала выстрел дымным порохом. Британцы кидались на дым и попадали в засаду. Британцы там изобрели праобраз хаки. До них дошло, что в своих красных мундирах они слишком хорошие мишени и стали маскироваться. Они учились на войне. Они составляли для своих солдат инструкции : “…. Никогда не возвращайся той же дорогой, какой пришел; Никогда не садись обедать, не выставив часового..” Несколько месяцев буры торжествующе побеждали. Но все-таки. Они не были профи вояками. У них не было опыта современных войн. Конечно, кто буры, а кто Британия на войне. Буры круто выступили за счет фактора неожиданности, за счет знания местности. Но когда Британия очухалась и опять привезла свои регулярные войска, у буров шансов не было. И в мае 1900 года британцы занимают территорию бурских республик, берут Преторию, Йоханнесбург, казалось бы все кончено и решено. Но нет. Буры уходят в партизаны. А партизаны они сильные. И тут обнаруживается еще один фактор: мировое общественное мнение, с точки зрения которого здоровенная Британия мочит маленьких буров, и оно, мнение, встает на сторону буров. Да еще сами буры кидают клич: “Эй, кто хочет бить бритишей в глаз - сюда!” И к ним приезжают помощники. Даже из России. Ну, и… На той войне в звании лейтенанта служил Унистон Черчилль, который попал к бурам в плен, сбежал, чудом спасся. Конан Дойль работал военным врачом, насмотрелся на все ужасы, буров ненавидел лютой ненавистью. Тут же работал Махатма Ганди в санитарном поезде на британской стороне. Британцы воюют с партизанами жестко. Они сжигают посевы, травят колодцы, режут скот. Они начинают депортацию семей буров. И наконец, они создают концентрационные лагеря для мирного населения. Территории Трансвааля и Оранжевой республики покрываются такими лагерями. Там в основном - женщины и дети. Мужчины все в партизанах. За год в этих лагерях погибло 28 тысяч человек, их них 24 тысячи- дети. И это только белых. Фотографии изможденных голодом детей-скелетиков попадают в прессу, начинается скандал. В Англии потом создадут комиссию по делам этих лагерей, ее председатель скажет, что умерших черных они насчитали 14 тысяч, потом сбились со счета, ну это ж не белые, чего их считать. Общественность все больше давит на Британию. Британцы начинают сначала тайные, потом открытые встречи в полевыми командирами буров, Луисом Боту, например, на тему, что пора все это завязывать. Командиры соглашаются. С одной стороны - Британия победила. С другой стороны - от победителей требуются мудрые решения, иначе все может вернуться. Для начала Британия прощает партизан и их командиров. И делает бурам, а точнее, всему цветнику народов юга предложение: “ Надо объединяться. Делать Африканский Союз. Надо провести нормальные выборы с участием всех сторон. Всех! Делать доминион. Вы проводите выборы, живете своей жизнью, а мы вами управляем, как Австралией или Канадой.” Кто б спорил - прогрессивное предложение для Африки. Доминион. Не африканскую колонию. И это уже победа буров. Выборы показали, что британцы опять недооценили буров. Буры были самой активной политической единицей на выборах. Всяким понаехавшим аутлендерам выборы были вообще фиолетовы. Британцы рассчитывали, что победят магнаты. А кто еще? Они дают работу, строят дороги, проводят электричество… Но буры сделали магнатам предложение, от которого те не могли отказаться: “ Ребята, самоустранитесь от политики. А мы вам нормально дадим работать. Вообще уберите Британию из политики. Оставьте только бизнес. И все будет хорошо. Не согласитесь, вы уже знаете, что будет. Будем взрывать ваши шахты, работать не дадим.” Как там у Маркса? Империализм - это сращение политики и крупного капитала? Так вот буры предложили им разъединиться. И магнаты соглашаются. На выборах фактически побеждают буры. А партизанский командир Луис Боту становится премьер - министром. Продолже сле. В конце 18 века на юге Африки начинаются события, вошедшие в историю как М”Фекане - перемалывание. Это в конгломерате племен Банту, дошедших до своих географических пределов, начинается жесточайшее выяснение отношений. Война между множеством отдельных племен. Самым сильным племенем оказываются зулусы.
Так сложилось, что именно в это время зулусы научились выращивать кукурузу. Кто-то им дал и подсказал, как. Это принципиальный момент. Кукуруза в разы более плодовитое растение, чем все, что было у банту раньше. Плодовитое растение - это больше еды. Больше еды - это значит больше выживших детей. Больше еды - это значит, что ты можешь привлекать в свое племя других людей. Больше еды - это значит, что ты можешь брать плодородных женщин. В это время у зулусов был вождь Чака. Это первый вождь банту, о котором что-то известно. До Чаки считалось, что племенами руководят шаманы. Своих шаманов Чака, недовольных его лидерством здорово проредил. “ Вызывай дождь! “ Шаман танцует и делает, что положено. А что ему делать? “ Нет дождя? Значит, режем”. “Оживи убитого!“ Шаман пляшет. “ Не оживил? Значит, опять режем.” Для кукурузы нужна вода. И зулусы воевали за землю, где была вода. При предшественнике Чаки численность зулусов составляла пять тысяч человек. В конце правления Чаки у него была двадцатитысячная армия. Чака проводит армейскую реформу. Он стандартизирует оснастку своих воинов - щиты из дубленой бычьей кожи и копья ассегаи. Их теперь изготавливает специальная артель, а не сами воины. Он вводит в своей армии подразделения и изобретает простейшую тактическую формацию - “быка”. Голова быка - это фронтальная атака; рога - атака с флангов; тело быка - резерв. Для европейцев эти наивные формации, конечно, смешны, но для победы над другими племенами банту хватало с запасом. При Чаке зулусы воевали жестоко. В побежденных племенах вырезали всех мужчин и детей, в плен брали только молодых женщин. Победы зулусов и захват ими больших территорий, это пресловутое “перемалывание” вызвали волну нового переселения племен. В частности было вынуждено уйти племя коса, из которого Нельсон Мандела вышел. Но в принципе новое расселение племен, произошедшее в результате завоеваний зулусов осталось и по наши дни. Это была черная сторона дела в Южной Африке. А с белой стороны происходят не менее значительные события. В 1795 году Англия побеждает Голландию в войне. И в качестве военного трофея решает забрать себе Капскую колонию в Южной Африке. И в том же году англичане прибывают на юг Африки. Противоречия начинаются сразу, но имеют больше культурный характер. Для начала англичане и голландцы друг другу “не понравились”. Англичане - это уже чисто городские дела. Промышленность, строгая бюрократия, отчетность, дисциплина рабочих, штрафы. Колонисты - это : “Да вы понимааааете, у нас так принято…; Вы поймите, у нас традиции…; У нас так заведено…; Мы так привыкли…; И вообще живем, как нам нравится. И хорошо б сюда не вмешивались.” Ну и, разумеется, бритиши сразу принесли с собой английский язык. И сразу перевели на английский все ведение дел, всю бюрократию и управление. Некоторая часть буров, вспомнив своих предков, которым не нравилась родная голландская Ост-Индская компания, отправляется в “треки” - продвижение на север в поисках подходящих земель. Но все в целом происходит в режиме “лайт” до 1830 года. А в 1830 году Британская Империя запрещает работорговлю в колониях. “ Англичане совсем рехнулись” - решают буры. “ Мы европейцы и знаем, что такое частная собственность. Они хотят нас собственности и свободы лишить. Торговали 150 лет этими рабами и дальше будем торговать.” И начинается массовый исход голландцев из подконтрольных Британии территорий. Начинается “Великий Трек” - исход за реки Вааль и Оранжевую. Там создаются бурские свободные республики. Самые известные и долгосохранившиеся - это Трансвааль и Оранжевая. Но англичане никого просто так не отпускают. Они идут следом за Великим Треком: “Але, куда погнали? Вы ж белые люди, а не дикари. Вам надо правительство, руководство, работа, армия…” Англичане устраивают две войны с помощью местных племен. Одно племя - это педи. Перед ними была поставлена задача мочить буров просто во время Трека. Прикольно, что воины этих педи сегодня одеваются в юбки. Когда-то они были скопированы с килтов шотландских колониальных войск. А второе племя, которое послали на буров - это зулусы. Это было уже серьезно. И под ударами зулусов и англичан голландцы потеряли одну из своих серьезных республик - Наталь и несколько мелких. А Трансвааль и Оранжевая - отбились. Может быть бы англичане и отстали от буров. Ну зачем сдались им эти злобные тупые мужики, как тогда писала английская пресса… Но тут на берегах реки Оранжевая обнаруживаются алмазы. И одним из первых на их разработку приезжает совсем юный Сесил Родс. Дада, тот самый. Именно в его честь аж две африканские страны некоторе время назывались “Южная Родезия” и “Северная Родезия”. Мало того, что англичане скупают, арендуют земли, копают шахты, но и, естественно, начинается “лихорадка”. Алмазная лихорадка. Лихой народ ломанулся за алмазами. Буры в шахтах не работают. Их ценности велят им возделывать землю, а не рыть. Но в аренду землю сдают. И продают. И терпят неправильных людей, которые делают свои поселения, копают землю и не читают Библию. Фиг с ними, с англичанами. Но приезжают индусы, которые ни разу не рабы, а вишь - свободные шахтеры. Ни в какие рамки не лезет. Но буры терпят. Терпят, потому, что им неплохо платят. И еще буры понимают, что рано или поздно эти земли у них заберут. Так или иначе. Поэтому, пока мирно платят - надо брать. И так уже признаки скорого отъема начинаются. “ Как называется ваш город?” - Фортфзбргд- -Блин, я это не выговорю. Будет Кимберли. И трубки кимберлитовые кстати будут- Кимберли потом станет столицей добычи алмазов и богатейшим городом в мире. В 1884 году в нем появится электрическое городское освещение. Он станет вторым городом в мире с уличным электрическим освещением. Первый - Филадельфия, второй в центре черной Африки. У черта на задворках. Как ни относиться к англичанам - и понаехали; и сволочи; и порядки нарушают… Но они тащат за собой прогресс. Электричество, инфраструктуру, железные дороги. Сесил Родс собирался вообще протянуть железную дорогу от Кимберли до Египта. До Египта не получилось, дотянули только до Конго. Бурам, конечно, такое и не снилось. Первую попытку совсем аннексировать принадлежащие бурам, земли британцы предпринимают в 1881 году. У них уже были в руководящих головах сложные проекты, политика и экономика. И они просто напали на буров, презрительно считая их почти племенными жителями. Но не получилось. Буры прекрасно владели стрелковым оружием. Гепарда на скорости в глаз - только так. Замаскировавшегося зулуса ночью - изи. А тут перед ними шеренги! Шеренги в шикарных красных мундирах. С биноклями и очень хороших сапогах, что тоже важно для буров. Читала, что тогда у буров выстрел, выводящий из строя меньше двоих - считался плохим. Англичане были в шоке. Такого они не ожидали. Быстро признали независимость бурских республик, только с одним ограничением: не заключать международные договоры. И вообще. Если бурам придет в голову пообщаться с правительством, это должно быть только правительство Британской Империи. Надо признать, что бурам помогло тогда то, что у англичан еще и другие дела в Африке возникли. Это дела - зулусы. Пока европейцы носились со своими шахтами и алмазами, шустрые зулусы обзавелись стрелковым оружием и кавалерией. И вообще стали какой-то серьезной силой. Для Британии - это немыслимо. Когда территория принадлежит Британской Империи никакие буры, зулусы и прочие нелюди не должны претендовать в ней на свою землю. Какой Зулленд, или как его там? Это Британская Империя! Империя, над которой никогда не заходит солнце. Империя, имеющая в подданных четверть населения земли. Между британцами и зулусами происходит полновесная война. В начале действий бритиши от непривычки и непонимания здорово огребли. Потом все встало на свои места. Империя, поняв, что колониальным войскам там сложно, прислала в Африку свои регулярные подразделения и зулусов разорвали и разметали. И Зулленд, просуществовавший почти сто лет, почти перестает существовать. Почти. Но повозиться еще пришлось. Англичане забрали их вождя себе в плен и зулусы начали свою резню за власть, сопровождаемую восстаниями против бритишей. И только в самом конце 19 века их удалось привести к порядку и послушанию. Продолже сле Южнее Сахары.
Чуть предисловия. Современная наука достаточно уверенно утверждает, что мы, человеки, не просто человеки, а именно мы, именующие себя даже не “хомо сапиенс”, а “хомо сапиенс сапиенс”, вышли вышли из Юго- Восточной Африки. Так на сегодня постановили и археология, и генетика. Когда речь заходит об основополагающих древних цивилизациях и древних культурах, Африка - это Египет и долина Нила. Хотя, казалось бы… Там должно быть еще что-то. Автохонное. А как иначе? Должно еще что-то быть в колыбели человечества. На таком большом континенте. Теперь знают, что оно и было. Что-то грандиозное было на месте Сахары. Сахара покрывает те цивилизации, которые там были. Там, где сейчас Сахара шесть тысяч лет тому назад текли реки. В четвертом тысячелетии до н.э. они начали высыхать, а к третьему высохли . Сахара - молодая пустыня. И она растет. Археология копает ее по периметру. И на юге уже раскопали весьма существенные города. А под этими городами есть еще города. А под ними должна быть уже совсем убойная древность. На самом деле Африку относительно мало копали. Есть много сведений о различных экспедициях 19 века, которые что-то искали и что-то находили в разных районах Африки. Но сегодня уже понятно, что эти экспедиторы куда больше походили на Индиану Джонса, чем можно допустить в рамках здравого смысла. Находили и увозили. Не только золото, но и все, что могли тогда утащить. Надо сказать, что в 19 веке де факто молодой науке археологии стран-колонизаторов было запрещено признавать что-либо из находок автохонным. Допускали все, что угодно. Приехали финикийцы и построили. Пришло неизвестное колено Израилево и построило. И, разумеется, прилетели с Альдебарана ануннакеры и построили. Все, что угодно, только не признавать существования африканских цивилизаций. Когда в 16 век португальцы под руководством Алмейды обнаружили Великий Зимбабве, из которого золото можно было вывозить годами, они его просто ободрали. Увезли из города все драгоценные золотые покрытия, серебро, остатки драпировок, предметы материальной культуры. Даже принялись лихорадочно копать и что-то раскопали под руинами. Убивать им никого не пришлось - город был пуст. Почему - сейчас считается, что эпидемия. Может быть позже ученые точнее узнают, что там случилось. Вообще надо сказать, что современной европейской археологии не очень просто работать в Африке. Не пускают много, куда. Например, в Анголу, Заир лучше и не проситься. Но кое-куда и пускают. Сейчас самое милое место для африканистики - это Гана. Не та Гана, которая Гана, а так сказать государство и даже империя Гана - Мали - Сангай. Со своей знаменитой “волосатой” архитектурой и известным городом Тимбукту. Это дела пока средневековые, но кто знает, что там под ними. Там люди серьезно интересуются своей историей, сами работают и гостям дают работать. В особой стороне стоит Эфиопия. Единственная страна, которая в 19 веке не была колонией. На нее давили, топали ногами, замахивались, плевали в лицо - но колонией она не стала. Ефиопия не была автохонной. Во втором тысячелетии до н.э. в нее начали приходить семитские племена и повлияли на ее культуру. Почему семиты туда пошли, зачем - точно не известно. Возможно миграция семитских племен даже была связана с событиями, которые в Библии именуются “Исходом”. В Эфиопии сильно христианство. Там до сих пор живут копты, чей язык и письменность сыграли важную роль в расшифровке египетской письменности. И еще одна очень важная вещь. Важная, в том числе и для основной темы о юге Африки. Это миграция конгломерата племен Банту. Их миграция началась из высохшей Сахары а закончилась на севере современной ЮАР. Длилась она многие и многие века. Эта была не просто миграция, а инфраструктурное движение переноса культуры и технологий по континенту. Такое движение впитывания и переноса технологий. Надо сказать, что Африка обошлась без бронзы. Без бронзовых времен. Ну, практически без бронзы. Следы бронзы находят в районе озера Чад, в Эфиопии, в Великом Зимбабве. Но это, скорее исключения и погрешности, а не свидетельства бронзовой эпохи. Африка из камня перешла сразу к железу. Вот такая она оригинальная. Не нашлось в Африке олова для бронзового века. Раньше считалось, что именно Банту разнесли умение плавить железо по континенту. Сейчас знают, что Банту научились этому умению на севере Танзании, где плавить научились, но у них было совсем плохое железо. Банту усовершенствовали его производство, сумели повысить температуру плавления, следовательно, и качество железа. И только потом понесли технологию дальше. ============================ Итак, Южная Африка. История Южной Африки тесно связана с периодом Великих Географических Открытий, когда Европа стала вылезать из своих географических рамок, а точнее, когда искали путь в Индию, а еще точнее, пути к источникам богатств, оригинальных товаров и неизвестности. В 15 веке мореманы постепенно знакомятся с западным побережьем Африки, устраивают там свои базы для пополнения запасов воды и еды на кораблях, ведут торговлю, но стремятся в условную “Индию”. Считается, что португальцы первыми сделали попытку организовать себе базу на южной оконечности африканского континента. Попытка оказалась неудачной. Они там столкнулись с неизвестными ранее, племенами, наверное, даже расой. Это были народы койкой и койсан, с их “щелкающими” наречиями, находящимися еще в донеолитической стадии развития. У них не было земледелия, было небольшое скотоводство, жили от того, что само растет и передвигается. Кстати, сейчас ученые выяснили, что эти племена койкой успешно конкурируют за звание самых древних людей земли с австралийскими аборигенами. Нашли их пещеры возрастом в 44 тысячи лет. Возможно не сложилось у португальцев что-то с этими койкоями. Но вернее всего - не очень и хотелось. Баз и фортов по обоим побережьям Африки португальцам и так хватало. Да, бухточки - удобные. Но не принципиально. Следующий фундаментальный заход на побережье юга Африки сделали голландцы уже в 17 веке. И это была другая история во всех смыслах. Из праха и пепла европейских религиозных войн, после 80-летней войны с Испанией, где голландцы резали испанские терции, рождается передовое европейское государство, показывающее большой кукиш феодальным ценностям. “Ваши земли? Ваши замки? Ваши Аквитании - Баварии? Хихихи. Зачем? Можно просто иметь много денег и лучший флот. Зачем земли с земледелием, когда мы можем все купить. Нужны города с ремесленниками, умеющими строить, чинить и изобретать.” Голландия быстро падает на хвост торговым процессам, к которым она опоздала и наверстывает упущенное. Амстердам и Антверпен становятся передовыми европейскими городами. Это новый тип европейского государства. Вот такая страна, которую и на карте разглядеть трудно. Голландия начинает догонять. Больше всего ее интересуют португальские колонии. С Испанией тягаться очень трудно, да и надоела эта Испания. А с Португалией - можно. В первую очередь - за Индонезию. Ну и там Явы- Суматры и прочие Бали. Это то, что станет основой процветания Голландии на многие годы. И позволит решать проблемы, как говорят “вызовы” всех времен. Это не только пресловутые “специи”. Это и полезные ископаемые вплоть до нефти и редкоземельных элементов. Поэтому, даже сдав свои колонии США ( Нью-Йорк когда-то был “Нью Амстердамом”), сдав свое в Австралии, Голландия зубами держалась за Индонезию. И вот здесь возникает Южная Африка. Логистика! Простая, как черенок от лопаты. Нужна дозаправочная база на середине дороги до Индонезии. Иначе цинга, болезни, слабость экипажей. Ну а Мыс Доброй Надежды - подходящее место, еще никем не оприходованное. В 1652 году даже не голландское правительство, а голландская Ост-Индская компания решает организовать там колонию. В те времена отделить компанию от правительства - сложно. У компании есть деньги, есть флот, фактически есть армия. Компания ставит задачи, решает вопросы с местным населением, дает инструкции. И вот в 1652 году первые девять семей переселенцев, команда и капитан Ян Рибек с женой высаживаются на южной оконечности Африки. Процесс колонизации юга идет медленно. Можно сказать, по остаточному принципу. Люди приезжают, осваиваются. Но что это за люди? Скажем так, что у тех, кто не вписался в современную Голландию и вообще не видит себя в Европе, есть широкий выбор, куда свинтить. Есть Индонезия, есть голландские колонии в Бразилии, есть в Северной Америке. Юг дикой Африки - это, по правде, последнее место, куда можно было уехать. Ну и люди там подбирались соответствующие. Люди, считающие, что все, что надо знать человеку - это Библия. Что там все написано. Считающие, что Бог создал землю, чтоб человек много и тяжко работал на земле и радовался ее плодам. Не признающие всякие мануфактуры за полезный труд. Такие люди, которые умеют только работать на земле и защитить свою землю при необходимости. В самой Голландии таких людей презрительно называли “буры”. Это значило что-то вроде “деревенщины”. В Африке эти буры были служащими Ост-Индской компании, которая платила зарплату и объясняла, что делать. И в этом пункте с рядом служащих начинались противоречия. Когда служащий компании скрупулезно им объяснял : “ … двапрцента за доставку, трипрцента за… , штраф за невыполнение плана по заготовкам…” Бур, который считал себя правильным, чесал репу и говорил себе: “Ваще ничё не понял, что за хрень он несет. Передо мной огромные земли здесь. Правда, по ней какие-то медные ребята со своими козами скачут. Но в Библии о них ничего не сказано, значит смысла они не имеют. Только воздух зря потребляют.” И такие буры несколькими семьями, а иногда и одной семьей отправлялись в “трек” на север - путешествие к новой и, разумеется, своей земле. На ней же не написано, что она чья-то. По факту получалась так, что часть переселенцев вместо того, чтобы со со всем усердием трудиться на Ост-Индскую компанию, сразу отваливала вглубь континента жить своей жизнью. Но у этих трекеров были проблемы. За первые десять лет своих треков и освоения территорий они здорово достали койкоев, которых прозвали “готтентотами” - “заиками” за их щелкающий ( кликсовый) язык. И койкои стали на них нападать. Голладцы прятались в возведенные форты, а койкои толпились у частокола фортов, не умея их осаждать. Приезжавшие на голландских кораблях вооруженные моряки время от времени устраивали божежмой местному населению, но ситуация повторялась раз за разом и надоела обеим сторонам. В историю эта ситуация вошла, как “Кафрские войны”. Дело дошло до переговоров. Койкои говорили, что это их земля. Позиция голландцев была такой: “ Ребята, вы потеряли свою землю в войне. Теперь эта наша земля. Подвиньтесь дальше на север. Да и какая вам разница, где бегать со своими козами?” Но тут выяснилось одно обстоятельство. Судьбоносное и далеко идущее по своим последствиям. Койкои не могли продвинуться на север. Ибо с севера их вдруг стали теснить другие люди, которых они раньше не видали. Уже не белые, а угольно-черные. И эти черные теснят койкоев с их земель с севера точно также, как это делают белые с юга. Что это были за люди? Поверить сложно, но это были племена банту. Дадада. Те самые банту, которые много веков назад покинули высохший край Сахары и отправились в свое долгое путешествие по континенту, попутно осваивая и распространяя технологии и селекцию растений. Те самые племена, которые когда-то подсмотрели в Танзании выплавку железа и усовершенствовали ее. И вот они дошли до юга континента. А то, что голландцы и банту по историческим меркам одновременно взялись за юг Африки - такое историческое совпадение. Бывает. И черных и белых объединяло одно общее свойство - всем им было глубоко плевать на коренное население - койкоев. Остатки койкоев сечас живут в никому ненужной пустыне Калахари, где интересуют только антропологов. А потомки голландцев и банту - это те, кто сейчас живут в ЮАР. Хотя, конечно, не все так совсем однозначно. Дело в том, что в голландских поселениях все время был резкий дефицит женщин. С первым рейсом приехала только одна - жена капитана. За первые 50 лет приехало 30 женщин. Естественно, по голландским фортам бегали ребятишки, родившиеся от женщин койкой. Да вообще за два-три поколения голландцы в большой степени перестали быть белыми. На юге Африки появилась новая для юга, раса - “цветные.” А еще голландцы решили не делать рабов из местного населения. Все-таки, соседи. Все-таки… А рабы были нужны, как оказалось позже. И юг Африки, из которой весь мир вывозил рабов, оказался очень оригинальным местом, куда завозили рабов. В основном из Индии и Индонезии. И так на юге Африки появились еще и азиаты. Возвращаясь к банту. У банту была одна географическая, климатическая черта, за которой их дальнейший юг не интересовал. Для их растений нужен был определенный режим дождей и засухи. Вне него - их съедобные растения не давали урожая. И когда на этой черте столкнулись интересы голландцев и банту - начался действительный хардкор. Продолже сле Итак, противостояние двух ветвей власти императорской и папства здорово препятствует построению реальной империи.
Современное историческое общественное мнение полагает, что папство, сила которого была выращена сильными европейскими правителями, все-таки побеждало. Да, за императорами была территория. Но, если разобраться… То в Италии, что ни город - там реальная власть - какой-нибудь епископ или аббат. А в Германии, что ни герцог или барон, то норовит отожрать себе побольше имперских прав, пользуясь ситуацией: “ Дай мне право судить самому; Дай мне право налоги собирать ; Дай мне право ходить на войну не каждый раз…” Правда, теряя позиции в Италии и Германии, светской власти удалось расшириться на восток. Особенно в этом деле отличились герцоги Генрих Лев и Альбрехт Медведь. Эти лихие ребята перешли Эльбу и дошли до Прибалтики. А теперь о человеке, при котором в название Империи было включено слово “ Священная”. Это Фридрих Первый Барбаросса. Это был очередной, демократически избранный, король Германии, действительно выдающийся воевода и правитель. Например, ему удалось отбить Сицилию у норманнов. Многие хотели это сделать, а получилось только у него. При этом Папы потеряли возможность бегать к потомкам викингов в случае че и науськивать их на своих оппонентов. Сицилия перестала быть стратегическим резервом Папства. Прославился Фридрих Первый Барбаросса тем, что решил перехватить инициативу у Пап и Франции в деле организации Крестовых Походов. С Крестовыми Походами обстояло к времени Фридриха Первого так. Первый поход. Состоял из двух частей. Так называемого “похода бедноты” и основного, рыцарского похода. В “поход бедноты” отправились люди, которым “собраться - только подпоясаться”, пешие, зачастую без всякого оружия, без припасов, вдохновленные призывом Папы в Клермоне. Эти люди слабо себе представляли, где находится Иерусалим, а точнее вообще не представляли, их вели какие-то мутные монахи. По дороге до Константинополя через Европу они тренировались еврейскими погромами. И в каждом городе интересовались, не Иерусалим ли это. Константинополь был готов к их нашествию и сделал все, чтоб как можно быстрее переправить их в Малую Азию. Там их быстро разобрали в плен или поубивали. Вторая часть Первого Крестового Похода Была подготовлена, оснащена и благословлена Церковью. Эта часть похода завершилась безусловно успешно. Тяжелые рыцари оказались эффективнее шустрой сарацинской конницы. И люди, чьей военной профессией было все-таки взятие замков, с потерями взяли укрепленный город Иерусалим. И в этом успехе, каким бы коллективным он ни был, доминировали французы. Второй Крестовый Поход был провальным и странным. В отличие от Первого, во Второй Поход собрались и короли. Короли и знать взяли с собой жен и подруг, чье поведение быстро стало создавать напряжение мужей и любовников. В частности там была Алиенора Аквитанская, жена французского короля Филиппа Седьмого. После похода супруги скоро развелись, и Алиенора быстро вышла замуж за английского короля Генриха Второго, унеся с собой в Англию в качестве приданого Аквитанию - примерно четверть территории Франции. В Англии она родила парочку английских королей, один из которых - Ричард Львиное Сердце. Но это так, к слову. Вообще Второй Крестовый Поход был отмечен разрушительными разногласиями между высочайшими особами по вопросам, что делать, как и зачем. Провальный Поход был. И тут приходит информация, что некто Саладин опять захватил Иерусалим. Это беда. Надо возвращать город. Надо опять Крестовый Поход собирать. И именно здесь Фридрих Первый Барбаросса перехватывает управление. Именно он, а не Папа бросает клич об общем сборе, об освобождении Святой Земли. Фридрих, если не разрушил монополию Пап на Крестовые Походы, то здорово покалечил. Разумеется, брутальный Фридрих , сделавший выводы по Второму Походу, выдвинул требование “ Сектора без баб”, запретил крестоносным воеводам брать жен и подружек в поход. Фридрих не только имел авторитет, но и сумел им воспользоваться. Он собрал очень приличную армию, для начала заново завоевал себе Германию, ликвидировал там племенные герцогства, сделал из них нормальные административные единицы, перевалил через Альпы, объяснил Италии, кто здесь царь и буквально сломал Папу через колено. В переносном смысле, конечно. И тут он объявляет Империю “ Священной”, канонизирует Карла Великого, что само по себе - большой знак. Дескать, смотрите - вот светский правитель, не церковный деятель, не миссионер, не монах а император - теперь святой! Прямо, как Константин. Фридрих опять вскрывает могилу Карла Великого, выгребает из нее то, что осталось после того, как ее вскрыл Оттон Третий, вооружается этими символическими предметами и решает, раз он уже фактически подмял под себя европейскую часть материка, то настала пора выдвигаться в Третий Крестовый Поход. Во главе со Священным императором Священной Римской Империи. Конечно, есть где-то там какая-то Франция, но ее возглавляет король. Всего лишь король. А он, Фридрих - Священный. В Третьем Крестовом Походе Фридрих погибает. Он заехал в речку на коне, по каким-то причинам упал, был в доспехах. Вытащили его поздно. Сейчас как-то стало трендом подхихикивать на этой смертью. Дескать, как все круто было и такая лоховская гибель. Но это сейчас. Для современников это была достойная смерть великого человека. Он погиб в Крестовом Походе, выполняя миссию, на Святой земле. По меркам средневековья это была хорошая смерть. Немецкая часть Крестового воинства, дезориентированная потерей лидера, понесла существенные потери и многие стали возвращаться домой. “ Мы присягали Фридриху, он погиб, нам здесь больше нечего делать”. В Походе все пошло наперекосяк, но Германия по итогам потеряла там несравненно меньше людей и ресурсов, чем другие участники. И она после гибели Фридриха не попала в число виноватых за незавидные результаты Третьего Крестового. А самое смешное для Германии случилось в самом конце. Английский король Ричард Львиное Сердце после поражения ехал домой через Австрию. Там сидел такой король Леопольд, который сказал : “ Ребята, давайте жить дружно!” И взял Ричарда в плен. И потом продал его Англии за очень хорошие деньги. Это при том, что все правители, участвующие в Крестовых Походах клялись Церкви не воевать друг с другом, пресекать усобицы на своих землях и вообще любой участник Крестовых Походов был фигурой неприкосновенной в Европе. И он, и его имущество. Вот такие нравы. Сын Фридриха Первого Генрих Шестой практически буквально повторил путь отца. В 1197 году он бросил клич: “ Собираемся, ребята! В Поход! Надо отомстить за батю, собираемся все! Всех порвем! Я вас всех жду в Мессине!” Воззвал так и умер. А на церковной арене выступает Папа Иннокентий Третий, который прославился тем, что объявлял Крестовые Походы направо и налево. И которого многие православные проклинают по сей день. Например, он объявил Крестовый Поход во Францию. Там он воевал в альбигойцами еретиками. Он объявил Крестовый Поход на вендов - на северных славян. Ну и в 1204 году Крестоносцы захватывают и громят Константинополь. Наносят смертельный удар по Византийской Империи. От которого она так и не оправилась. Ко двору Папы Иннокентия Третьего взяли на дрессировку подростка - внука Фридриха Барбаросского. Логично предполагая, что правильное Церковное воспитание позволит вырастить правильного императора. Внука звали Фридрих Второй. При рождении ему дали еще одно “говорящее” имя - Константин. С бааальшим намёком, понятно, на что. Но при крещении от этого имени отказались. Фридрих Второй Штауфен был очень-очень непростым ребенком. Начнем с того, что он родился на завоеванной великим дедом, Сицилии. Тогда Сицилийское Королевство было только Сицилией, но и приличной южной частью итальянского “сапога”. Сицилия была под Римом, под сарацинами и под норманнами. И сицилийский двор был здорово мультикультурным. Такой мультикультурный южноитальянский двор. И он совсем не был немецким. Таким образом Фридриха Второго Штауфена воспитывали его сицилийский двор и двор Папы. Свои первые указы юный священный венценосец стал подписывать в 14 лет. Преимущественно - это было дарование всяких вольностей немецким землям. Без особого интереса к подробностям жизни в Германии. Дескать, вы ребята там ведите себя хорошо, развивайте экономику, а так - делайте, что хотите. Его личные интересы были сосредоточены в средиземноморской части Империи. Фридрих Второй Штауфен был вторым императором Священной Римской Империи, который заработал прозвище “ Чудо Мира”. Только Оттон Третий был “ Мирабеле Мунди”, а Фридриха Второго прозвали “ Ступор Мунди”. “ Ступор” это не совсем “чудо”. Даже интуитивно понятно, что это ближе к …. скажем, “сильному удивлению”:-) Фридрих Второй был образован. Он знал девять языков, среди них был арабский. Он читал Коран, что среди европейских правителей было немножко “ступор”. В юности он подавил сарацинское восстание на Сицилии, причем достаточно кроваво. Он установил для сарацин такой же порядок, в каком жили христиане в мусульманских странах. Они пользовались всеми правами, но платили аналог мусульманской джизьи - повышенного налога для иноверцев. в 1224 году Фидрих Второй Штауфен основывает в Неаполе Университет. И это очень серьезная заявка и очень серьезный вызов Папе. Ибо, это первый Европейский Университет, основанный не Церковью. Во всей Европе наблюдается экономический рост, появляется больше людей, которые могут посвятить себя непрактическим вещам, вроде разных наук, и спустя 600 лет в рамках юриспруденции вспоминают о такой штуке, как Римское Право и выясняют, что государство может жить с этим правом очень даже себе неплохо. Что является еще одним вызовом Папе. И Фридрих открывает Университет, где могут преподавать и занимать должности греки, сарацины и евреи. Ступор! По тем временам это невозможно. Но даже Университет не вызвал еще раскола между Фридрихом и Папством. Проблемы начинаются с очередного Крестового Похода. Папа обязывает Фридриха отправиться в Поход. А у Фридриха другие интересы. Он приглашает в Университет самого Фибоначчи и заводит дружбу с ним. Он сам пишет научный трактат “ О соколиной охоте”, где описывает виды птиц, ареалы их обитания и прочее. Такой естественно-научный и географический труд. Он пишет стихи. Данте считает его основоположником итальянской средневековой поэзии. Хотя Фридриха и не любит. В его “Божественной Комедии” Вергилий встречает Фридриха в аду, в шестом круге, там где еретики сидят. Он пишет Закон, где утверждает равенство перед Законом вне зависимости от сословной принадлежности. В Европе 13 века! Параллельно Фридрих женится, занимается своими детьми и бастардами… Есть у Фридриха дела. И когда Папа посылает его на войну, то Фридрих логично вопрошает:” А я то там зачем? Могу армию послать.” Посылает армию, дает, что просят, но Пятый Крестовый Поход опять провалился. И когда начинают искать виноватых, Папа назначает Фридриха виноватым. Не поехал, дескать. И когда назревает Шестой Крестовый Поход, Папа, еще относительно по-хорошему, уговаривает, соблазняет Фридриха. Обещает ему в случает взятия Иерусалима шикарную коронацию в самом Иерусалиме. И тогда Фридрих становится не просто Священным Императором, а сверх священным! Священным в квадрате. Фридрих неохотно соглашается, плывет на войну, но по дороге на кораблях начинается какая-то заразная болезнь. Фридрих разворачивает флот и возвращается. Папа в бешенстве: “ Ты, что, щенок, совсем оборзел?! Бан!” И отлучает Фридриха Второго Штауфена от Церкви. “Зашибись” - сказал Фридрих. “Значит, я больше не принадлежу Церкви?” Едет на свою Сицилию и бросает клич: “ Але, ребята, кому не в лом пограбить Папскую Область?”. Христиане засомневались: “Не, Папа все-таки, нельзя…” А сарацины сказали : “ А нам нормально! Больше достанется…” Папскую Область грабят достаточно жестко, добравшись до Папы, Фридрих спрашивает: “Что, успокоился?” “Успокоился” - отвечает Папа и восстанавливает Фридриха в Церкви. А сам Фридрих помня о своем обещании об Иерусалиме и Крестовом Походе, все это время ведет переписку с султаном Египта Аль Камилем, который в то время контролировал Иерусалим Ведет по всему восточному этикету, интересуется делами, просит растолковать смысл нескольких сур… А потом спрашивает: “ А тебя не задолбало, что европейцы все время, раз за разом ломятся в Иерусалим?” “Задолбало” -отвечает Аль Камиль - “ И без этого проблем хватает”. И ребята договариваются. Аль Камиль отдает город Фридриху на следующих трех условиях: - Десятилетнего пакта о ненападении; - Христиане обязуются не разрушать мусульманские святыни; - И обязуются не укреплять город. Не делать из него крепость. Фридрих берет 40 кораблей , плывет в Иерусалим и там ему церемонно вручают ключи от города. Европа в шоке:” А что, ТАК можно было? Мы ж там, мы ж туда… Так можно было?” А Фридрих идет в Храм Гроба Господня и там сам себя коронует. И становится еще и Королем Иерусалима. Что началось в Европе! А что началось с Папой. Папа был в бешенстве: “ Ты чтооо? Как посмел? Договариваться в этими нехристями? Иерусалим надо было брать штурмом! Чтоб башни осадные ехали” Чтоб требушеты камни швыряли! Чтоб крови по колено лошади! Чтоб все, как в Первом походе. Бан!” И опять отлучает Фридриха от Церкви. Больше того, Представитель Папы мчится в Иерусалим и накладывает на город интердикт. Это страшная вещь. Это значит, что в городе не проводятся литургии, не отпевают покойников, не крестят младенцев и не венчают. Никаких обрядов. И быть вам всем вечно в аду. Это отлучение города от Церкви. Больше того. Папа объявляет Крестовый поход против Короля Иерусалима и Императора Священной Римской Империи. Просто звучит. “Крестовый Поход против Императора Священной Римской Империи”. И все повторяется. Фридрих спешит из Иерусалима, ибо с отлучением клятвы его вассалов опять размагничены. Он опять набирает армию, которой не в лом пограбить Папскую Область. Грабят жестко. Выкупов и сдач Фридрих не принимает. “Вы пошли против Императора? Вот теперь отвечайте!” По ходу дела конфискует имущество Тамплиеров и Госпитальеров в пользу Тевтонского Ордена. Опять ломает Папу через колено. А тем временем Фридрих получает сведения от своих сарацинских приятелей, что с востока идет какая-то лютая жесть. Какие-то племена, которых не победить. Фридрих бросается укреплять границы, строит замки, создает отряды самообороны… Но не везде, и не для всех. Обустраивает только тех, кто не перешел на сторону Папы. Вот Польше и Венгрии не помогает, например. Впрочем, никто не верит в мифическую восточную угрозу. Помощников у Фридриха почти нет. Папа распространяет, что Фридрих - антихрист. Фридрих делает сотни дел на множестве фронтов… А ненависть к нему растет. Его ненавидят все. Церковь, наказанные города, приверженцы Папы, люди , ожидающие возможности раздербанить Империю, все… Батый пишет Фридриху письмо: “ Ты будешь мыть мне сапоги.” Фридрих ему отвечает, намекая на свой трактат о соколиной охоте: “ Я буду у тебя сокольничим”. Такой средневековый троллинг. Низложенный со всех должностей Фридрих умирает от дизентерии в 1250 году. # terpila,
Лена, Божий Мир напрямую с борьбой зв инвеституру связан не был. Опосредованно только, через клюнийцев и их реформу. Клюнийцы же задолго до Генриха IV установили Божий Мир сначала в Бургундии, а затем распространили его и во Франции. Вообще, клюнийская реформа - сильнейшее движение, очень усилившее папство и ослабившее императоров. Потому что - кто был епископ у Карла и Оттонов? Вернейший агент верховной власти, часто более лояльный, чем графы, потому что меньше связанный с местной знатью. И, естественно, в рамках своей юрисдикции епископ подчинял себе все окрестные монастыри. А тут появляются бенедектинские монахи и создают первый в классическом понимании орден и сразу начинают аппеллировать к Папе, а тому только давай.:) А местные епископы, сама знаешь, все погрязли в симонии ибо не имеют права выполнять распоряжения светских властей, которые их, вообще-то и поставили, но теперь это не считается:). После смерти Оттона Третьего ряд преемников императорской власти и империи занимаются своими имперскими делами, укрепляют север империи, а центр тяжести исторических событий перемещается в русло Церкви.
За это время ребята, возможно и не очень осознанно, здорово укрепляют авторитет и вес Церкви. Папа - это уже не человек, кое-как занимающийся делами города и коронующий близлежащую гопоту, приставляющую ему нож к горлу. Папа венчает на царство императора, одного из самых важных людей в мире. Папские легаты разъезжают по всему миру, ведут мировую политику и дипломатию, занимаются и руководят христианизацией народов. Это все серьезные дела. Папство ощущает себя в силе. Причем настолько, что в 1054 году учиняет Великую Схизму - разрыв Западной и Восточной христианских Церквей. Богословские расхождения и взаимные претензии копились уже давно и даже очень давно, но послы Папы поехали в Византию с дипломатическими миссиями. Больше того, у них была задача выпросить у Византии кое-какую военную помощь. Дипломатии у них не получилось. Они опять ввязались в богословские споры и закончилось все взаимными проклятиями и взаимными отлучениями от Церкви. Казалось, что все можно быстро исправить, тем более, пока посланники Папы были в Византии, сам Папа умер. И результаты действий посланцев формально не были легитимными. Но получилось так, как получилось. И христианские Церкви разделены уже почти тысячу лет. Такие события не могли не всколыхнуть умы христиан. Это сейчас, в наше время люди , полагающие себя христианами, могут не знать “Символ Веры”. А в те времена догматические разногласия были предметом обсуждения на площадях и рынках. Сейчас принято считать, что век реформаторства - это 16 век. Но в 11-м веке фактических реформ и попыток реформации тоже хватало. Во Франции появились группировки, требующие возвращения Церковью ценностей аскезы и целибата не только для монахов, но и для всего клира. А основные реформы исходили от Папы и его окружения. Ядром идей реформирования было отделение Церкви от государства. Нет, нет, не в нашем понимании, а скорее наоборот. Папство стремилось сбросить ярмо государственного, имперского диктата и занять более высокие, надгосударственные позиции. “ Ребята, это сколько можно терпеть, что всякие Оттоны, Генрихи и Конрады ломают нас через колено, назначают на должности, снимают с должностей, указывают, что делать. Указывают! Нам! Указывают тем, кого на служение благословил сам Апостол Петр. Негоже это!” Особую решительную активность проявляет Папа Григорий. Во главу угла он берет от Матфея, глава 16, стих 18: “ Я говорю тебе: ты — Петр камень, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее;” И тут же глава 18, стих 18: “Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе.” Григорий это фактически толковал так, что если сегодня что-то грех, а Папа это сделал, то завтра это перестанет быть грехом. “Минуточку! Это не кто-то сказал. А это сказал Христос Петру, чей я, Григорий - последователь!” Вот здесь стала расти идея о непогрешимости Папы. И появляется документ под названием “Диктат Папы”, где продавливается идея о том, что Папа не может ошибаться. И устанавливается императив :” Высший Трон никто не судит”. Где “высший трон", разумеется, престол Папы. Вот так. Теперь будет так. А вы, всякие там Оттоны , Генрихи и прочая мирская шняга теперь не будете назначать людей на должность Папы. Ибо на высшую святую должность должны человека назначать или выбирать святые люди. Это будет делать коллегия особо выбранных святых людей -кардиналов. В чей состав еще пойди попади. А вы, Генрихи и Оттоны теперь права не имеете Папу назначать. И не имеете права судить и оценивать святой престол. “ Высший трон никто не судит”. Святой престол гораздо выше светской власти. Это была война. Соревнование за доминирование в Священной Римской Империи. В этом соревновании, разумеется, стали намечаться выгодополучатели - рейхсфольк. Племенная знать. Которые своими чуткими носами сразу уловили разногласия в верхах и стали подумывать о собственном доминировании. Светская власть империи не очень оперативно осознала и оценила перемены в своем статусе. Пока эти перемены буквально на своей шкуре не почувствовал император Генрих Четвертый. Конфликт Генрихом Четвертым и Папой Григорием Седьмым зрел и подготавливался серьезно. А взорвался он, когда Генрих назначил на должность епископа Милана клирика, отлученного Папой от Церкви. Папа написал Генриху гневное и уничижительное письмо. Генрих, по старой императорской привычке, собрал верных клириков и знать и объявил от отлучении Папы от должности. А Папа объявил об отлучении Генриха от Церкви и свободе от вассальных клятв всех присягнувших ему. Надо подчеркнуть, что папство тогда было в силе. Григорий размагнитил бОльшую часть силы Генриха. Генрих в Германии : “Ау, все сюда!”, а к нему прибегают единицы. Папа освободил людей от вассальных клятв. В историю это вошло, как “борьба за инвеституру”. Здесь Папа победил. Оппозиция Генриха быстро расправила плечи и стала просить Папу назначить императором их ставленника в трехмесячный срок. Генрих сдается. Напоминаю, что ритуал был очень важен в те времена. И Генрих зимой с горсткой сторонников топает через из Германии через Альпы сдаваться Папе. Топает он в Каноссу. Почему в Каноссу? Потому, что Папа тоже сдрейфил. И на всякий случай спрятался в замке в Каноссе, опасаясь, что Генрих приведет с собой достаточную армию. Генрих является перед Папой по всем законам Ритуала. Он, император Священной Римской Империи является перед Григорием изможденным, голодным, босым, со сбитыми ногами, в рубище, с головой, посыпанной пеплом и на коленях молит о прощении. Конечно, Григорию не хочется прощать строптивца. Но строптивец все сделал, как положено. И отказать ему - это было б слишком. Слишком опасно. И Григорий прощает Генриха и восстанавливает его в правах. Не мог не восстановить. Генрих мчится обратно в Германию уже в полных правах и спрашивает у своих: “ Тааак-с. Значит присягали мне, а стоило какому-то что-то мяукнуть из-за Альп, здесь меня многие предали. А ну, сюда, предатели!” И начинается резня. И начинается виток гражданской войны, причем с таким энтузиазмом, что Церковь, как моральный ориентир общества, опасаясь за физическое существование империи, издает документ под названием “Мир Господень” с инструкциями по ведению войны в Европе. Этот документ запрещает атаковать мирные цели, уничтожать мельницы, жечь поля, портить колодцы, обижать женщин и детей, жечь, грабить дома крестьян. Разрешено только драться друг с другом на поле битвы. И еще этим документом устанавливалось “Божественное перемирие” - запрет на все военные действия на Пасху. Тогда в западной Церкви главным праздником была Пасха, а не Рождество. И это “Божественное перемирие”, пожалуй, было единственным запретом, который выполнялся на войне. Потом, позже список запретов в документе “Мир Господень” неоднократно расширялся. Туда был включен ряд других праздников, наконец, был включен воскресный день. Воюйте, ребята, во все дни, кроме воскресенья. Вообще важно подчеркнуть, что противостояние двух ветвей власти Священной Римской Империи происходила так, что ни одна сторона не могла стать убедительным победителем. Только усиливалась одна сторона - это означало, что сейчас усилится вторая. Усиливалась вторая - жди усиления первой. Все просто. Усиливается одна сторона - ее начинают бояться и происходит откат к другой стороне. Все это ставило жирный нецерковный крест на мечтах о реинкарнации классики Римской Империи. А практически - вело к падению авторитета обеих сторон. И к усилению веса знати. А что Генрих Четвертый? Разобравшись со своей Германией, он с войском является в Италию и громит ее без оглядки на “Мир Господень”. Мало никому не кажется. Папа бежит на Сицилию и напоминает завоевавшим ее потомкам викингов об их рейдерском прошлом. Дескать, надо тут наказать одного нехорошего человека, клятвопреступника Генриха и освободить Рим. Потомки викингов вспомнили прошлое и ломанулись освобождать Рим. И все там освободили. Красивых женщин от обязательств перед их мужчинами, а мужчин и их дома - от их имущества. Проблема была в том, что потомки викингов иначе просто не умели освобождать города. Рим освободили так круто, что Папе пришлось вместе в потомками викингов возвращаться на юг. А бедные римляне уже никого не хотели и проклинали и Генриха, и Папу, и все что с ними связано. Конец Генриха Четвертого был печальным. Папа настроил против него его собственного сына. Генриха Пятого. Папа убедил сына принять такие условия: “ Ты батю посадишь в тюрьму, будешь там его беречь и опекать, я тебя рукоположу, а ты, будучи императором, отдашь Церкви все права, все функции, которые Церковь попросит.” Сынок согласился. Но дело не в этих Генрихах. А дело в том, как звали Папу, который все это устроил. А звали его Урбан Второй. Дадада. Тот самый Урбан, чья речь в Клермоне дала старт Крестовым Походам. А почему в Клермоне? Потому, что, во первых, - это Франция. Это не Священная Римская Империя со всеми ее императорами, тем более в Риме сейчас император… Правда он не может из него выбраться, поскольку все маршруты через Альпы перекрыты папскими войсками… А во - вторых, после всех ужасов во Франции вошло в силу французское Рыцарство. Нормандская часть рыцарства только что завоевала всю Англию и вообще оно прекрасно себя чувствует. Продолже сле Следующий император - это Оттон Второй со своей византийской женой Феофано.
Он король тевтонов, король Италии и император римлян. И это три разных короны. Оттон Второй идет дальше и добавляет к своему имперскому титулу усиление “ Августус”. Августус - это Цезарь Август = Цезарь = Кесарь = Кайзер. Современные немцы из Священной Римской Империи себя числят, видят там истоки своей государственности. Но империя пока не имеет титула “Священная”. Это будет позже. При Оттоне втором большую роль играет его супруга Феофано. Она даже получает титул “коимператрикс”. Немцы принципе не довольны. “Да, мы, конечно, передовые люди, но эти византийские штучки?! Баба - соправительница? Не. Не наше.” При Феофано двор приобретает византийскую атрибутику. Роскошь, дипломатия, ритуалы, искусство. И наконец - пурпур. Пурпур - это серьезно. Это цвет императорской одежды. Чтобы покрасить килограмм одежды в пурпурный цвет требовалось порядка 30 тысяч средиземноморских моллюсков, водящихся у восточного побережья. ( У берегов Сирии). Пурпурная одежда - это было дико дорого и дико редко. Чисто императорские дела. Оттон второй умирает рано в 27 лет, заразившись в Риме “итальянской болезнью”. Сейчас медики полагают, что это была малярия. Вообще Рим в те времена как-то был противопоказан немцам. Многие немцы там заболевали и умирали. Возможно, что иммунитет самих итальянцев как-то приспособился… А немцы там помирали, как мухи на липучке. Рим был чудовищно грязен и не гигиеничен в средние века. Его знаменитая сточная клоака, рассчитанная на миллион человек была забита, заброшена, отравляла все и конечно была рассадником всевозможных зараз. После смерти Оттона Второго к власти приходит Оттон Третий. Вошедший в историю, как “Мирабель Мунди” - Чудо мира. Некоторое время Феофано была при нем регентом. Воспитанный матерью -гречанкой, Оттон Третий был уже совсем византийцем. При дворе установился откровенно византийский этикет, полностью лишенный и намеков на былое тевтонское товарищество. Молодой Оттон, как говорится, очень высоко себя ставил. И взял себе еще один титул “Космократор”. Вот так, ребята. Владыка вселенной. Не меньше. А на самом деле больше, ибо после коронации Папой, молодой Оттон Третий добавил себе еще титул “Христомеметис” - воплощение Христа. Парень очень круто себя подавал. От этого за версту несло восточными деспотиями и традициями. Дело дошло до того, что Оттон Третий стал есть отдельно. Это было немыслимо и невозможно. В средневековой Германии традиция общего пира была - нашим все. Владыки если вместе со своими приближенными. И не просто вместе, а с одного огромного блюда. Там даже были свои гигиенические правила. Вот некоему участнику пира приспичило почесать что-нибудь - ухо, голову, лицо. Надо было либо терпеть, либо взять кусочек хлеба и почесаться им. И потом быстро съесть этот хлеб, чтоб не дай Бог, кто-то его случайно взял. А если кто-то вздумает чесаться, а потом лезть в общее блюдо этой лапой - здоровым он с пира не уйдет. А вот Оттон Третий стал есть отдельно. Это вызывало большое возмущение: “ Чему нашего парня эти греки научили вообще?” После смерти Оттона Второго, как было принято в то время, немедленно взбунтовались славяне. Сильно взбунтовались. Они сожгли Бронебор ( будущий Брандербург, если что), еще несколько городов. И как только молодой Оттон Третий едет подавлять эти восстания, взбунтовался Рим. Девятнадцатилетний император справляется со всеми этими проблемами и переносит в Рим свою столицу. Шик- блеск. Он император плюс космократор плюс христомеметис плюс он… Вскрывает могилу Карла Великого. Этому парню вообще ничего не указ. Он открыл могилу Карла Великого и смародерствовал ее. Он достал императорские инсигнии, он взял знаменитое “Копье Судьбы”, которое по легендам приносило Карлу военные победы, он взял христианские реликвии, с которыми Карла похоронили. Вообще это все очень серьезно. Саксонская династия не скромничает. В те времена материальные объекты веры христианства- были очень важны. Мощи и их части, фиалы крови, фрагменты облачений великих святых, предметы, им принадлежащие - все это было предметами глубочайшего поклонения. А во времена Крестовых Походов это традиция еще больше усилится. Оттон Третий поехал в Польшу, чтобы разобраться с обстоятельствами гибели своего друга Адальберта, который поехал миссионерствовать, а его зарезали. Там он подружился с Болеславом Храбрым, польским князем. И Оттон дарит великое “Копье Судьбы” Болеславу. Больше того, он вопреки протестам своих приближенных, возлагает на голову Болеслава королевскую корону. Коронует Болеслава. И с этого момента Польша перестает быть княжеством и становится королевством. У Польши появляется король. И еще Оттон дает Болеславу титул “Друг Римлян”. Вот такие дела. Немец из саксонской династии со столицей в Риме дает поляку титул “Друг Рима”. ЧуднЫе дела. Благодарный Болеслав выкупает тело Адальберта за золото по весу один к одному, и дарит Оттону руку его друга. А с “Копьем Судьбы” произошло историческое недоразумение. Дело в том, что “Копье Судьбы” хранится в музее в Германии, и “Копье Судьбы” хранится в Кракове. Але, так где “Копье”? Ответ на этот вопрос был получен в 2003 году. Тщательная экспертиза показала, что Оттон подарил Болеславу реплику. Оригинал остался у немцев. После переноса столицы в Рим, система “Райхс Кирхен Систем” находится в максимальном блеске. Император в Риме и сам священный. В тот момент - буквально святее Папы. Он друг Папы. Он своей волей назначает на посты иерархов. У Папы в руках один духовный меч, а у Оттона - два. Духовный и человеческий, которым рубят. Кроме этого на дворе !000-й год. Год, когда христиане ждут Второго Пришествия. Оттон перестраивает старые церкви, строит новые. И незаметно для себя запускает один важнейший процесс. Процесс, который определит жизнь Европы и не только Европы на века вперед. Он реанимирует и усиливает роль Папства. Но Рим , видать, противопоказан саксонской династии. В 1002 году, в январе Оттон Третий в возрасте 22 лет умирает. И тоже от малярии. Продолже сле В Восточной Франкии в те времена было понятие “райхсфольк” - народные люди. Но эти люди не были совсем народными. Они не были даже мелкой знатью. Это была серьезная “племенная знать”, готовая перехватить управление Франкией. Люди, готовые править.
“Племенная знать” - тоже не случайное название. “Знать” - это круто и важно. Герцоги там… “ Племенная”- их естественная и реальная идеология. Готовы править огромными территориями с племенной идеологией. В начале 10 века так случилось, что после смерти Людовика “Дитя” в Восточной Франкии кончились Каролинги. Не совсем в физическом смысле, а скорее - в деятельностном. В этом смысле династия слабела, усыхала и чивоужтам - глупела. Больше - спасибо- не надо. По всем средневековым меркам Восточная Франкия, присягавшая Каролингам, должна была откочевать в Западную Франкию, во Францию, находившуюся под Каролингами. Но восточный “райсхфольк” уперся. Употребляли совершенно современные аргументы. “ Мы не желаем! Мы - другая страна! Имеем право на самоопределение!” Когда эти аргументы прямо не зашли, сказали : “Да и вообще мы тут все каролинги. Частично. Мы уже сто лет тут женимся меж собой, роднимся , братаемся…” Так или иначе, но не пошла Восточная Франкия во Францию, хоть и должна была. А сделала неожиданную вещь. Они стали выбирать себе короля. Вот так. Вассалы выбрали себе сюзерена. Надо сказать, Европе в те времена нелегко жилось. С севера нападали викинги, в юга арабы, сарацины, в востока славяне и венгры. Венгры были страшным делом.Резкие, эффективные, организованные, жестокие кочевники. Половина Европы вообще полагала, что это реинкарнация гуннов. Типа - Атилла вернулся. Первый выбранный король Восточных Франков Конрад Первый всерьез себя ничем не зарекомендовал. Сцеплялся с конкурентами, недовольными итогами выборов, несколько раз получил по башке от венгров. Второй король Генрих Птицелов был чуть поинтереснее. Интереснее всего была его новая титулатура: “ Рекс инрегнум тевтоникум”. Таким образом вместо восточных франков у нас появляются “тевтоны”. А вот следующий король Оттон Первый из саксонской династии, впоследствии именуемый “Великим”, стал действительно грандиозным правителем. И сами немцы считают считают историю своего государства именно от Оттона Первого. По-немецки - Отто, конечно. А в русской традиции сложилось именовать его “Оттоном”. Это человек, который многое изменил в Европе. Относительно него сразу стало ясно, что он пришел с имперскими амбициями. Ну и он разгромил венгров в битве Лехфельд. Это было очень важно. Все-таки Оттон коммуницировал со своей “племенной знатью”. А в этой среде нужна была сила и воинские победы, чтоб тебя уважали. А еще Оттон посылает народу и миру несколько сообщений - намеков для тех, кто понимает. Свою первую коронацию он проводит в Ахене - столице Карла Великого. На коронации он одет не в саксонские одежды, а во франкские, как одевался Карл Великий. Надо повторить, что в средние века - ритуал был предельно значителен. Одежда человека много говорила о нем. А уж одежда на коронации - это почти манифест. А сказал Оттон, что намерен, как и Карл Великий, продолжать христианизацию народов. Зачем существует немец? Чтобы христианизировать славян. Оттон начинает действовать. Строит по границам аббатства и епископства, своей волей назначает туда аббатов и епископов буквально из мирян. Оттон понял и стал реализовывать то, что понимали умные из рейхсфолков. И то, что понимал Карл Великий. И то, что понимали древние фараоны, Саргон Великий, Кир и Дарий. Нужно объединяться с Церковью, с Богом. Пока ты просто король, да еще и выбранный - ты всегда немножко выскочка для племенной знати. Хорошо, пока у тебя сила, победы. А одно-два поражения - снесут. И плевать этим герцогам, маркграфам на твои великие планы. Да и во всех делах с ними надо считаться. А церковь позволяет встать над. Быть выше. Настало время объединиться с Папой. А надо сказать, что папство здорово деградировало со времен Карла Великого. Статус Папы хорошо, если тянул на епископа Рима. За 90 лет 9-10 века на престоле побывало 24 Папы. Папство творило дикие вещи и теряло репутацию, авторитет и силы. То, что Папы торговали должностями направо и налево - Бог бы с ними. Но в историю вошел так называемый “Трупный синод”. Было дело, ребята из Сполето подъехали к Папе Формозе и , буквально, приставив нож к горлу, велели короновать их лидера. Следующий Папа заявил: “ Але! Вы что тут натворили? Кого короновали?” И было принято решение дезавуировать недавнее прошлое. Бедного Формозу вытащили из могилы, одели и устроили судилище над ним. Он был признан виновным по всем статьям обвинения, приговорен к лишению статуса Папы и отрубанию пальцев. Соответственно все решения Формозы становились ничтожными. С тела стащили папские облачения , выкинули в Тибр потом где-то закопали. Когда политические веяния веяния поменялись, Формозу опять вытащили, опять одели и вернули ему статус Папы. И законную силу его решениям. Был период даже порнократии. Был такой любвеобильный Папа Сергий Третий, а у него была амбициозная и тоже любвеобильная подружка Морозия. После смерти Сергия она лихо назначала Папами своих любовников. Разумеется к таким Папам никто из приличных людей не ездил короноваться через Альпы. И вот Оттон переваливает через Альпы, приезжает в Рим и заявляет: “Товарищ Папа Иоанн 12-й! Разрешите представиться по поводу своего намерения стать императором…” А Папе Иоанну Двенадцатому 26 лет. И встречает он Оттона в доспехах. Папа в доспехах! Двадцати шести лет от роду! Мало ли, зачем такой серьезный чел приехал… Короче, ребята прекрасно договорились. Причем, Оттон, разобравшись в ситуации на месте, сразу оборзел. Он стал называться “Императором Римлян”. А государство, которым он намеревался править именовалось “Империум Романум”. И это сразу была дуэль. Ибо император римлян сидел в Константинополе. Даже Карл Великий не посмел натягивать на себя такую титулатуру. А Оттону ничего, нормально зашло. Таким образом Оттон Первый сообщает миру, Риму , Константинополю, Европе, кто он есть и на что претендует. Немецкая историография называет систему, созданную Оттном “ Райхс Кирхен Систем”. Такое государство государственной Церкви. Отныне Оттон с благословения Папы имеет дело с поляками, как с вассалами, христианизирует славян, давит на Моравию, Богемию , Словению и держит в руках осевших венгров. Он в Италии создает Веронскую марку , которая занимается тем, что втягивает Италию в его систему. Марка - это пограничная имперская область с особыми задачами. Оборонительными и миссионерскими. Он в Дании создает марку ( это там, где викинги бегают) - Дэнмарк:-) Есть следы того, что наша Княгиня Ольга засылала послов в Ахен с просьбой прислать миссионеров и открыть в Киеве церковь. Миссия, вроде, готовилась, но как-то не сложилось. Никифор в Византии, конечно, лютовал по поводу действий, наглости и успехов Оттона. Но после его кончины, преемники стали достаточно лояльно контактировать с Оттоном и даже женили сына Оттона на византийской принцессе Феофано. Не багрянородной, но принцессе. Оттон не просто создает государство, в котором он лично что-то значит, а создает такой восточно-христианский мир. Продолжение сле # Вот, кстати, если и есть примеры, что Идея прочней всякой Реальности - то Римская Империя самый яркий из них:
Судите сами - зачем германскому королю Оттону потребовалось идти в Рим и короноваться там не железным венцом лангобардских королей, но императорской короной? Потому что Империя должна быть. В христианском мире могут быть королевства и герцогства и маркграфства - но только зависимые от Империи, никак иначе. Да, и империя должна быть только одна - поэтому Оттон женит своего сына на византийской принцессе - их сын мог бы при удаче соединить обе короны в одну. Не сложилось. Но и потом, раз за разом германские короли шли в Рим - короноваться Императором можно было только там. Хотя предприятие это было очень дорогостоящим, неизменно вовлекающим в ненужные немцам итальянские дрязги, да и просто очень опасным, кроме двух подряд Оттонов - второго и третьего - в Риме, например, умер Генрих VII. Ну, тот самый которому Данте написал проникновенный трактат-воззвание "О монархии", тот самый "Арриго, что, Италию спасая, Придет на помощь в слишком ранний час.", как написано в "Рае" И идея всё о том же - о вселенской христианской монархии (ну, правда, Данте ещё и сильно хотел, чтобы его вернули во Флоренцию, выгнав оттуда ненавистных чёрных гвельфов:). Немецкие историки уже в позапрошлом веке справедливо заметили, что из-за этой римской химеры германское государство так и не состоялось. Не говоря уж о Фридрихе Втором - Stupor mundi :), который со своей Сицилии и не вылезал практически, но и многие другие всё императоры, что угодно жаловали князьям, лишь бы те поддерживали их итальянские походы. Кончилась эта история вместе с отречением Карла Пятого, последнего, кто воображал себя вселенским моннархом. И не случайно, именно его ландскнехты дичайшим образом разграбили и разрушили Рим в 1527 году. (Формально-то Священную Римскую Империю германской нации прикончил Бонапарт на Аустерлицком поле, но то уж 250 лет был призрак). # terpila,
Привет:). Кто ещё кого в Рим притащил.. Это папа Лев призывал Карла в Рим, потому, что это Льву очень был нужен свой император, а то папу сильно в симонии обвиняли. Ну, а Пипиниды, в отличие от Меровингов, всегда на папство ориентировались, Пипин же Короткий ещё когда у папы Николая спрашивал - можно мне Хильперика убрать, а то мешает? Тот ему резонно ответил, что пусть лучше королём будет тот, кто правит. И ни о каком Втором Риме речи никто не заводил, Рим первый, он же единственный. Ты просто забываешь, в какое время всё происходило: мало того, что Византия почти сто лет морочила всем христианам голову с иконоборчеством - до такой степени, что на Второй Никейский Собор никто из западных епископов не поехал - так ещё как раз тогда Ирина ликвидировала сына и села на трон сама. А может в Империи быть матриархат? Да такое и в голову не пришло бы никому. Поэтому Император так и так был нужен, вот Карл и согласился. А про титулы я слышал наоборот: там стали себя себя называть базилевсом ромеев, а тут просто император. Тёмное дело, учитывая, что обе стороны уже принципиально на разных языках говорили:). Священная Римская Империя. Или мечта о Риме. Рим мечты построить не удалось, но получилось построить то, немцы определенных мировоззрений назвали " Первым Рейхом".
А историки считают, что из восточной Франкии была построена государственная Германия. Распад Римской Империи не просто переживался в странах Римской Империи. Вылезали из него, как минимум, не просто, а чаще просто тяжело. И именно тогда в пассионарных головах рождалась мечта о " Втором Риме". Первым серьезным проходчиком этого пути был Карл Великий, который не просто завоевал огромные территории, но и пошел дальше в Рим. Он пошел еще дальше и притащил в Рим Папу Римского. Он назвал себя "Романским Императором", но тут же получил грозный окрик из Константинополя:" Вы, что там совсем обалдели? Ишь, моду взяли титулы себе брать без Византии..." Карл не стал раздражать Константинополь, стал договариваться и стал "Императором франков". Звание "императора" тогда много значило. Не все, но многое. Но только империя Карла просуществовала чертовски мало. Его потомки принялись делить его завоевания, как чисто собственность. Как внуки делят квартиру и имущество деда. " Это мне, это тебе, это опять тебе...." Им было наплевать на культурные достижения Карла. На его курс на христианизацию нехристианских племен и народов. На просветительские и миссионерские задачи. На строительство государственности. Внуки стучали лбами друг в друга и наконец заключили в 843 году Верденский договор, имеющий смысл окончательного раздела империи Карла. Это было средневековье. Феодализм.Время, глубинные структуры которого определяют сегодня не только жизнь Европы, но и нашу. Есть мнение: " Феодализм начался с изобретения стремени". В принципе, это так. Вот Римская Империя завоевывала свои завоевания пехотой. Лошади были для почты, связи. Но войне они были вторичны. Пахал Рим рабами и волами. Преимущественно - рабами. Средние века - это время тотальной лошадизации всего. Стремя изменило виды оружия, систему воинских навыков и тактику ведения войны. Рыцарство потребовало подходов к селекции лошадей. Сильная и обученная для боя лошадь рыцаря стоила, как половина средневекового города. В средние века лошадки были мелкими. Любая наша современная лошадь вызвала б шок и трепет своими размерами у любого средневековца. Лошади работали на пахоте, взламывая тяжелые европейские почвы. Лошади крутили колеса мельниц и многие другие колеса. Средневековые европейские правители не были консулами и проконсулами Рима. Они редко умели писать указы. А подчас вообще не умели писать. Они чаще всего были плохими ораторами. Но они умели убивать людей. Всеми и везде руководили война и воинство.Это были времена, когда короли воевали вместе с солдатами. Средневековье сейчас в бытовом употреблении, если можно так сказать, имеет плохую репутацию среди не слишком задумчивых писателей. Вот Античность, это даааа. Круто и гуманно. А Средневековье - это, фи. Грубо. "Это средневековье!" - пишут люди, когда хотят создать дополнительную негативную коннотацию чему либо. А средневековье - это время Рыцарства. Многое о нем придумали литераторы, но многое и было. Из того, что мы сейчас подразумеваем, когда говорим слова "рыцарь", "рыцарство". Средневековье держалось на честном слове. Буквально. Средневековье держалось на вассальном договоре. Многие войны начинались ради получения вассального договора и с его получением заканчивались. По идее система вассальных договоров должна была работать так. Вассал проходил обряд, ритуал вассальной клятвы. Ритуал здесь был страшно важен. Без ритуала нет клятвы. Ритуалы вообще были очень важным элементом средневековья. Они заменяли нотариат, госреестры и многое другое. Сюзерен предоставлял вассалу землю пользование и должен был его защищать в случае нападения на вассала с землей. Вассал должен был являться на войну по призыву в надлежащем виде и облачении. С лошадью, оружием, в доспехах и со своими вассалами, если таковые имелись и размер землевладения позволял ими обзавестись. А его вассалы должны были являться со своими вассалами. И так далее. И еще вассал должен был участвовать в процессах принятия решений, советовать, если попросят. Дело давать советы было не менее рискованным, чем война. Тогда за советы отвечали. И как посоветовать, чтоб головы не лишиться? Как повезет. Это были две основные обязанности вассала. Так система должна была работать. Ну и работала в принципе. Работала не идеально, с огромным количеством сбоев, но работала. Вассалы всегда хотели сюзеренскую землю перевести в собственность. И когда такое так или иначе получалось, вассал терял мотивацию быстро бежать на войну. И даже иногда вообще на нее приезжать. Особо шустрые люди давали несколько вассальных клятв разным сюзеренам, полагая, что успеют всем послужить. Источники зафиксировали одного средневекового чемпиона, ухера, который дал 43 вассальные клятвы и получил 500 наделов земли. Вообще эта система была более выгодна вассалам, нежели, чем сюзеренам. Вассалам удавалось перевести землю в собственность чаще, чем это допускала системная логика. А получив землю в собственность, а иногда и не дожидаясь оформления собственности вассал строил на ней замок. Замки тогда плодились, как грибы. Построив замок, хитромудрый вассал становился практически недостижимым для сюзерена, желающего его наказать, скажем, за дезертирство. Замки тогда брались, преимущественно осадой, на нее нужны люди и время. Штурмовать замки научились уже потом, после Крестовых Походов. В свободное от больших сюзеренских войн время вассалы воевали между собой. И сюзерен грустно наблюдал, как за его собственную землю, его ресурсы, его же собственная номинальная армия решительно уменьшается в размерах. продолже сле "Чем это все кончится? Будем посмотреть."
Тем же, что и России.Так же начинали женщины "челночить", пока мужики числились на заводах.Сначала потихоньку, турыстами в польши. А уж, когда в начале 1992 вышел Указ "О свободе торговле", тогда и шлюзануло. Помню цепочку людей, нормальных,не бомжей и бичей, вдоль Калининского, прям у "Новоарбатского", торговали всем, даже продуктами, не скоропортящимися конечно. Другое дело, у этих с/корейских судаков, на такое мозги вряд ли повернут.Вон как бонбой машут. Тут только физиологический путь. Сколько времени? Хз, но размоет и эту муйню. Инфа 1046%, бгг.. Казалось бы... Что делать Северной Корее после прекращения помощи от СССР/России и Китая? Казалось бы начать серьезные реформы, открытие границ. Но уж очень глубоко Северная Корея закопалась в своей закрытой жизни.В процессе серьезного реформирования у ее руководства не будет шансов даже на физическое выживание. Либо столб, либо скамья. А у подавляющей части населения не будет шансов интегрироваться в современные профессиональные сообщества. Кому нужен, скажем, стоматолог из Северной Кореи?
Единственное, что возможно - это мелкие, точечные реформы. Серьезные реформы в Северной Корее не нужны никому из ее соседей. Все понимают, что это будут лагеря беженцев на миллионы людей, что это будет возросшая преступность в регионе и и огромная налоговая нагрузка на Южную Корею. Но частичное реформирование страны началось снизу неуставными и незаконными методами. Породил эти процессы, как ни странно, период голода. Возможно и переосмысленные идеи чучхе о том, что надо расчитывать на свои силы. В период голода Северная Корея впервые занялась запрещенными, внегосударственными обменами между районами, где есть еда, с районами, где есть что-то ремесленное. В период голода люди заводили себе огороды, продукцию которых, в том числе продавали или меняли. А в конце 90-х Северная Корея буквально взорвалась черными рынками, которые расплодились по всей стране. И эти рынки - женское дело. Мужчины в Северной Корее должны работать на государственных предприятиях. И плевать, что это предприятие уже годы, как закрыто. Мужчина туда должен приходить, сидеть, сложа руки восемь часов, ну, возможно, слушая политинформацию. За это он получает продуктовую карточку или маленькую зарплату в вонах. Женщины в это время пересекают границу, северную, конечно, о южной речи нет вообще, устраиваются в Маньчжурии, где, кстати много этнических корейцев, на любую работу или продают какие-то изделия ручной работы - тапки, панамки и прочее. Плату они получают в юанях, разумеется. Они везут эти деньги домой и кормят на них семью и родню. Или не везут эти деньги домой, а покупают бытовую технику и прочие предметы потребления, которых нет в Северной Корее. И продают их на рынке тоже за юани. Пересечение северной границы - дело незаконное, можно и в тюрьму сесть месяца на два. Женщины отсиживают, если не повезет, и опять едут в Маньчжурию на заработки. При Ким Ир Сене взятки в Северной Корее были немыслимы. Сейчас эта система черных рынков держится на взятках. Милиции, сотрудникам безопасности - тем, кто регулирует порядки. Эти же чиновники и помогают женщинам пересекать границу в обе стороны. В Северной Корее стали появляться и входить в моду частные рестораны. Конечно, они запрещены. Официально - они не рестораны, а овощные базы или еще что-то. Дальше - больше. Стали появляться частные шахты. Их немного, но они есть. Находятся смелые и масштабные люди, которые оживляют заброшенные шахты, добывают и продают. Власти в курсе. Время от времени предпринимаются попытки прекратить и закрыть. Но как это сделаешь ? Чиновники уже привыкли жить с черных рынков. Приказ "прекратить" отдается основным выгодоприобретателям. В 2011 году умер Ким Чен Ир, а в 2012 году Ким Чен Ин разрешил создавать колхозы, ( а другой формы сельского хозяйства в стране нет) состоящие из пяти человек. То есть фактически разрешил частные фермы. Конечно, черные рынки - это черные рынки. Со всеми нелегальными вытекающими. Кроме взяток - это еще прямой криминал, контрабанда, наркотики. Как без них? Основное большинство грузов этих рынков перевозятся на велосипедах. Было дело, Ким Чен Ин запретил женщинам ездить на велосипедах. И что? В первый день после распоряжения не ездил никто. Во второй день поехали тети со скоропортящимся товаром, в третий день поехали все. Рынок-с. Работающий на юанях. Да. Раз в стране стала появляться контрабандная техника, то возник и рынок частных услуг по ремонту. А одни частные услуги потянули за собой и другие частные услуги. Нельзя сказать, что руководители Северной Кореи уж совсем не могут справится с рынками. Могут, конечно. Налогов с этих рынков государство не получает. Нет их формально. Но есть население, которое стало более сытым, более довольным и стало приличнее выглядеть. Без малейших усилий государства. Вот так корейские женщины постепенно учиняют такой народный капитализм в стране. Вообще - страшно интересно. Вот такая народная система рыночных отношений, возникшая без экономических блоков в руководстве государства и даже без образованных людей. Рынками не занимаются те, кто учится в университетах или их заканчивает. Это все дела совсем народные. Как в свое время Шелковый путь и его факультативы, черные рынки - это источник информации. Информации, которую можно получить только через рынок. Об уровне жизни соседей, о предметах материальной культуры, которых раньше не видали. В Северной Корее до сих пор запрещены радиоприемники с ручной настройкой. Разрешены только с фиксированными частотами, фиксированными станциями. А вот DVD плееры не запрещены. Не запрещены, потому, что в свое время были выпущены на дисках биографии Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. Вот эти диски надо иметь. Их иметь и после этого до посинения можно смотреть гонконгские боевики и южнокорейские мелодрамы. Голливуд в Северную Корею никто не повезет и никто не купит. Слишком стремно. Но и этих фильмов хватает для расширения кругозора. Молодые, подросшие уже во времена дикого женского капитализма, уже начинает понимать криминальный тезис о том, что жизнь может быть и без государства. А это, действительно, криминал. С интернетом в Северной Корее совсем плохо и сложно, а вот мобильные телефоны перестали быть чудом. Есть несколько операторов, а телефон - китайский - можно купить на любом рынке. Чем это все кончится? Будем посмотреть. Без шуток, Северная Корея сейчас одна из самых интересных стран, за ситуацией которой хотелось бы понаблюдать. С помощью совсем серьезных взяток северный кореец может эмигрировать в Южную Корею. Там есть программа поддержки таких братьев. Брат получает какие-то подъемные, жилье. А дальше все плохо. Дальше он по факту - человек второго сорта. Если не пятого. На то есть и объективные причины. Человеку с Севера очень сложно вписаться в жизнь Юга. Он к этому не готов во всех смыслах. Образование, привычки, язык с американизмами - все ему чуждо. И сам он чужой. У женщин есть возможность стать северокорейской женой. Ну, бывает так, что не складывается у человека с личной жизнью. Годы идут и все такое. И тогда он женится на женщине с севера. Без проблем. Только это считается очень непрестижным. Почти любой кореец, если спросить о воссоединении Корей, конечно скажет, что, дескать, дада, это надо. Но все это теоретически. Один на кореевед, сказал: " Вы серьезно думаете, что житель Южной Кореи будет платить 65% налогов, чтобы улучшить жизнь человека, которого всю жизнь учили мечтать о том, чтоб разрушить его дом?" Это не объединение Германий, которое не было простым. Это намного сложнее и опаснее. Итак, Ким Ир Сен строит свой культ. В Северной Корее уже начинают внедрять идею, что Квантунская армия была разгромлена корейскими партизанами под руководством Ким Ир Сена, а страна живет весьма прилично, благодаря вливаниям СССР и Китая. Можно даже сказать, что процветает. Процветает настолько, что в Северную Корею бегут беженцы из Маньчжурии и Южной Кореи, которую ее диктатор Ли Сын Ман медленно, но верно доводит до конкретной экономической ручки.
В 1960 году в Южной Корее происходит военный переворот. Года два с лишним там неразбериха, а в 1963 году в ней происходят вполне демократические выборы, на которых побеждает организатор военного переворота Пак Чон Хи. Безусловно - сильный деятель.Выпускник Японской Императорской Академии. Во время японской оккупации он учился в Японии на офицера. Пак Чон Хи сразу начинает закручивать гайки. Продолжает травить симпатизантов коммунистическим идеям, дрючит студентов, желающих изучать русский язык и начинает травить тех, кто плохо отзывается об Японии. Делает это Пак Чон Хи не просто так, а привлекая японские инвестиции. Преимущественно - в легкую промышленность. Вся Южная Корея начинает шить. Вся Южная Корея строчит буквально без сна и отдыха, аки вьетнамцы на Черкизовском рынке. И в эти шестидесятые они получают экономический рост в 25% в год. И Южная Корея догоняет Северную по уровню жизни. Инвесторы инвестируют. Пак Чон Хи закручивает гайки и выпиливает из жизни практически всю оппозицию. Переписывает конституцию, проводит кое-какие реформы под свой стиль управления. В семидесятых годах экономический рост составляет уже 45% в год. Некоторые пишут о "корейском экономическом чуде". Но это чудо строилось на семидневной рабочей недели, с рабочим днем в 12-16 часов, отсутствии страховок и вообще любых соцпакетов. Заболел на работе - сдохни. Ты больше не интересен. Конечно, недовольных становилось все больше. И многие считали, что такая лагерная экономика становится тормозом в развитии страны. В 1979 году Пак Чон Хи был убит. Южной Корее опять повезло. Пришедшие к власти демократы не распилили страну, а умножили и углубили. 80-е годы - это годы создания корпораций -гигантов, которые все прекрасно знают. Корейская экономика весело скакала вверх до кризиса 1998 года. Пережила его. Конечно, рост там уже давно не 45%, а 2,5. Но и это прекрасно. А в Северной Корее стагнация и спад. С началом перестройки СССР резко уменьшает помощь другим странам, в том числе и Северной Корее, а после распада СССР Россия и вовсе прекращает ее. Китай тоже теряет интерес к помощи и сокращает объемы поставок. А в Северной Корее, похоже, были слабые экономисты. Буквально за два-три года экономика Северной Кореи ухает вниз и там начинается голод. Голод - это голод. Настоящий. Который продолжался с 1993 по 1998-99 годы. Сами корейцы оценивают потери населения в 300000 человек, но это не монтируется ни с чем. Самые большие скептики считают, что там погибло около трех миллионов человек. Реалисты считают, что миллион. Сейчас в Северной Корее голода нет. Есть то, что специалисты называют "недоеданием". Но в принципе для выживания, а подчас и жизни -хватает. В рамках идей Чучхе. Кстати, идеи Чучхе - это не изобретение новых северокорейских диктаторов. Это изобретение средневековых корейских философов. Включает в себя базовую идею расчета только на свои силы, которая совмещается с идеей, что человек - это строитель мира и самого себя. Такая философская восточная форма средневекового атеизма с оттенком схоластики. В 1994 году умирает Ким Ир Сен. Его культовое место без каких-либо проблем занимает Ким Чен Ир. Кстати, "Ир" в его имени - это "Юрий". Такой Юрий Ким. Ким Чен Ир делает три существенных дела. Первое. Он перестает сажать семьи преступников. Только самого преступника. Второе. Он создает несколько зон совместного производства с Южной Кореей. Пусть там производится что-то очень простое, вроде печенья. Пусть работники подписывают тучу бумаг "о неразглашении", но это все-таки шаг вперед. Третье. Он проводит успешные испытания ядерной бомбы. И как последовательный сын своего отца, оказывается отличным интриганом. Как только в Северной Корее взрывается что-то ядерное, у инвесторов резко падает интерес к району в целом. Это не нравится Южной Корее, это не нравится Японии, это не нравится Китаю. Ким Чен Ир говорит: " Через неделю - взорву. Но вы мне можете дать( заплатить)". Ему давали и платили. Сначала этот шантаж был сверхэффективным. И надо сказать, что здорово помог Северной Корее выбраться из последствий голода. Но Ким Чен Ир переборщил с нажимом и шантаж потерял эффективность. Тогда Северная Корея стала допускать ошибки в расчетах на учениях и на островки Южной Кореи стали залетать обычные снаряды. Южная Корея опять платила. В 2009 году Северная Корея провела реформу. Это была жесть и по форме и по содержанию. Они подвергли деноминации свои воны. Но не везде. Условно: рис стоил 2000. Стал стоить 20. А зарплата рабочего как была 300, так и осталась. Через год все вернулось на исходные. Автора реформы расстреляли. Редкие спецы по Северной Корее говорят: " Не, ну проще всего предположить, что они - идиоты. Может, все-таки было что там по части хитрых замыслов?" Продолже сле На 38-ой параллели находится самая строго охраняемая граница в мире. Это граница между Северной Кореей и Южной Кореей.
Итак, Корея. В восточной Азии много веков было три центра силы - Япония, Корея, Китай. Китай доминировал - тысячелетия. Он был сильным, он был донором таких фундаментальных культурных единиц, как язык, письменность и религия. В 19 веке все стало меняться. В лидеры выбилась Япония благодаря предельно интенсивной модернизации буквально за 40 лет. Модернизация у них была очень милитаристской направленности, что коррелирует с ее историей. Они отправляли студентов на обучение, а себе выписывали генералов. Япония стала первой, кто для Европы стал равноправным партнером, а не "косоглазыми". Япония всегда покушалась на Корею. Во-первых, по-соседски, как было принято во всем мире, где все и всегда, в первую очередь, покушались на соседей. Во-вторых, ради ресурсов севера Кореи. В 1896 году Япония оккупирует Корею, но пока в мягком режиме, а после Русско- Японской войны переходит к жесткому доминированию. И этот жесткач длится до конца Второй Мировой Войны. Равнинный юг Кореи в те времена - сельскохозяйственный и бедный. Гористый север Кореи - горнорудный, промышленный и богатый по сравнению с югом. За время оккупации японцы построили на севере ЛЭП, заводы, одноколейки, дороги проложили. Индустриализацию провели, но для себя. В конце войны на Потсдамской Конференции СССР и США разделили Корею по 38 параллели. Богатый индустриальный север отошел к СССР, аграрный Юг к США. И после разгрома Квантунской армии в Корее начинают действовать две военных администрации - СССР и США. Администрации там были до 1948 года. Но и после вывода администраций и козе было понятно, кто чей сателлит. СССР продолжил курс на индустриализацию Севера Кореи в жанре самого себя 30-х годов. С военным уклоном. Если завод - то танковый. Если второй завод, то это гусеницы для танков. Если дорога - то тоже для танков. Примерно так. Северная Корея была милитаризирована так, что по всей логике война должна была случится. Начиная с 50-х годов случались инциденты, а в 1953 году Северная Корея вторгается в Южную. Американцы вводят войска и останавливают северян. Звучит быстро, но крови и жестокости было беспредельно много. Стреляли и резали семьями. Резали и стреляли. Вот так. Люди, которые всего десять лет назад вместе партизанили против японцев, теперь были готовы вцепляться друг другу в глотки при любой возможности, рыча и шипя. Южнокорейский лидер Ли Сын Ман впадал в неукротимое бешенство при упоминании о чем-нибудь "красном". При малейшем подозрении на симпатию к коммунистическим идеям бросали в застенки и казнили не просто семьями, а всей родней. А если не казнили, то это означало, что арестованные сдали других сторонников коммунистических идей. Аналогично вел себя капитан советской армии, лидер Северной Кореи Ким Ир Сен. Ким Ир Сен стал лидером не случайно, а заслуженно. Он приобрел авторитет удачливого и талантливого военного руководителя, командира еще в партизанах, в Маньчжурии. Когда там на сопках стало совсем жарко Ким Ир Сен со товарищи при посредничестве Коминтерна был переправлен в СССР, где для них создали два лагеря под Уссурийском и Хабаровском. Корейские партизаны участвовали в боевых действиях, как советские военнослужащие. Ким Ир Сен и здесь проявил себя талантливым командиром, был награжден. Разумеется, сведения о Ким Ир Сене расходились и по Маньчжурии и по Корее. И не только, как о командире, но и как о командире, поощренном самим СССР. Он был народным любимцем и героем, фигурой почти эпической, и альтернатив, кому возглавить Северную Корею не было. Когда Ким Ир Сен стал руководителем Северной Кореи, он оказался перед очень тяжелым выбором: между СССР и Китаем. Этого выбора он сделать не смог. В СССР был 20 съезд с разоблачением культа личности. А товарищу Киму очень нравилась модель создания культа Мао. А политически СССР и Китай все больше отдалялись. СССР становился стронником ядерного сдерживания, а Мао считал, что его миллиардный Китай никто ничем не забомбит и надо экспортировать революцию. Ким Ир Сен был вынужден стать талантливым и шикарным интриганом. Действовал просто, но эффективно. Например говорил нам: " Я вас поддержу на трам-пам конференции, а вы мне продовольствия." Мы соглашались, тем более, что запросы были посильными. Через какое-то время говорил Китаю: " Я вас поддержу на трампам конференции, а вы мне дайте резины." Для Китая это были тоже посильные условия. А на международной арене у Кима усиливалась репутация хитрована, человека, который умудряется безнаказанно сосать двух таких гигантских маток. Ну постепенно в самой Северной Корее выстраивался культ Ким Ир Сена. От большого количества портретов и прочих изображений до.... летоисчисления со дня его рождения! Продолже сле Елена, прекрасно про НЗ. Во всех смыслах.
С времён "капитанских детей" пиетет испытываю. С оговорками. Про "персиков" с гренками как-то немного шаманством отдавало.IMHO.Хотя тоже хорошо. Чё там реально-то было, а здесь всё-таки рядом, да и мокомакаи опять же. "Дым,тьфу,копоть отечества", тудой-сюдой. Интересно, сурьёзно говорю.. По тексту. Токмо что я есмь мужской шовинист, записываю в мысленный молескин - "весом кОлограммов 250". Блесну для разнообразия, слово не воробей. И эта...для балансу.. 1 мушкет=1 женщина. Что-то они сурово. Хотя.. Новая Зеландия состоит из двух островов - северного и южного. Большинство европейских гостей чалились у северного острова. И соответственно маори северных островов были лучше вооружены европейскими мушкетами. Нельзя сказать, что северный остров был поголовно вооружен, но в значительной степени. Достаточной для того, чтоб владение огнестрельным оружием стало фактором, определившим жизнь обеих островов.
В Новой Зеландии начались межусобные войны, вошедшие в историю, как "Мушкетные войны". С большой расходностью всех сторон. Здесь есть особенный момент. Люди, фактически находившиеся в каменном веке и понимавшие любую войну, как исключительно геноцидный процесс, получили в свое распоряжение большое количество огнестрельного оружия. Культура была каменного века, а вооружение европейцев нового времени с их эпохой Возрождения, идеями гуманизма и антропоцентризма. Новозеландцы истребляли друг друга чудовищно. При этом очень быстро обучаясь и совершенствуясь в военном деле. В начале Мушкетных войн у них были отряды человек в сто, максимум - двести. В конце уже были тысячные корпуса, фактически были фронты и стратеги, планирующие военные операции. У них были потрясающие ноухау. Вот например, как стреляли из мушкетов. Солдат стрелял, потом чистил мушкет, опять его заряжал, опять стрелял, опять чистил. Маори придумали пули, уменьшающегося диаметра. Стреляли. Не чистили, а заряжали мушкет пулей меньшего диаметра. Опять стреляли. Опять не чистили, а заряжали пулей еще меньшего диаметра. И так четыре или пять раз. Только потом чистили. Или не чистили, а хватали свою культовую нефритовую дубину и шли драться, как раньше. И еще они самостоятельно придумали себе фортификацию. Строили укрепления, из которых можно было стрелять во все стороны. Фактически маори были заняты только войной. Войны были не только за территории. Зафиксирована была так называемая "Девичья война". Два знатных племени маори решили выдать своих дочерей за капитана английского корабля. Поскольку капитан считался у маори "вождем", то грядущий брак полагался вполне достойным. И вот две семьи выстроились у причала, чтобы спросить мнения капитана на этот счет. Возглавляли построение женщины семей, ответственные за брачный процесс. Но случилось так, что женщины двух семей стали оскорблять друг друга. " Сучка крашена"; "Девочки, уймите вашу мать" ; " Это мой натуральный цвет"; "Небось не шешнадцать" и все такое. А у маори было принято защищать своих вне зависимости от правоты. В этой "девичьей войне" участвовало две с половиной тысячи человек. А в живых осталось меньше четверти. И вот к таким маори англичане обратились с предложением продать им часть земель Новой Зеландии. Маори согласились сразу. Все стороны были в восторге. Каждая сторона считала, что именно она "обула", "надула" другую сторону. Англичане так считали, потому что купили землю за гроши и мушкеты. А маори вообще не очень понимали, а точнее совсем не понимали, что такое "продать землю". Они полагали что-то вроде: "Ну, да. Было какое-то толковище за землю. Но у нас есть оружие, а следовательно, нет проблем. И это наша земля, у нас там мана вот такой высоты и вот такой ширины, а у англичан нет там мана. Следовательно, тем более, нет проблем". Англичане инициируют заключение договора с маори о земле, так называемого "Договора Вайтанги". Нормального такого договора, где много сказано об уважении сторон к друг другу и уважении заключенных сделок... Договор подписан был в 1840 году. И этот год формально считается началом белой колонизации Новой Зеландии. Метрополия уже торгует новозеландской землей, подумывает насчет ссылки туда зеков по образцу Австралии, в Новую Зеландию едут простые люди, полагающие, что раз уж они заехали в эту попу мира, то имеют право на землю полюбэ... А маори абсолютно не интересуются отдавать кому-то землю. И в Новой Зеландии начинаются земельные войны между англичанами и маори. Англичанам пришлось тяжело. Маори - это не американские индейцы. Они были вооружены, они знали местные условия и научились современно воевать и партизанить. Англичанам пришлось перебрасывать из Австралии серьезные воинские части. И даже в этих условиях англичанам не удалось победить. Результат был ничейный. Война как-то исчерпала себя. Надоела, стало понятно, что надо как-то договариваться. Вытащили из сундука договор Вайтанги. В Новой Зеландии, как и у англичан, нет конституции, как таковой. Есть блок документов. И договор Вайтанги потом лег в основу конституционного блока документов Новой Зеландии. К концу 19 века маори приняли христианство. Ну как христианство? Они проходят обряд крещения, носят кресты, но христианство у них синкретическое. Включающие элементы их старой веры. Они верят в Иисуса, но верят, что с ним был еще их пророк Рингату. И богоизбранный народ - это не евреи, а маори. Самостоятельной Новая Зеландия стала в 1947 году. У маори был свой парламент из вождей. Сейчас парламент общий. Маори категорически возражают против всяких квот на обучение и прочих национальных преференций. Заявляют, что сами вполне могут поступать и обучаться на общих основаниях. Сейчас Новая Зеландия считает, что у нее есть социальная проблема: не все люди имеют свой дом. Многим бедолагам приходится жить в квартирах. Это не есть хорошо. Как и аборигены в Австралии, маори резко выступают против против беженцев и мигрантов. Хитрости у новозеландцев больше, чем у австралийцев. Вот прогрессивная общественность ругает австралийцев: " Они! Сделали концлагерь на острове Науру! в 21 веке! Как можно?!" Новозеландцы поступают точно также. Но гневная риторика исчерпывается Австралией. Новозеландцы втихаря приватизировали кусок Антарктиды. На перспективу:-) Полагая, что имеют право. Тоже тишина. Да. Забыла сказать. Владение оружием в Новой Зеландии сейчас тоже ограничено. Нельзя иметь гранаты, пулеметы, перцовые баллончики. Автоматы можно. То, что круче автомата - нельзя. # А ещё, на Тасмании жили палеолитические люди, древнее амазонских индейцев. Но, поскольку Тасманию открыли задолго до Моргана, их всех перебили.
|
|
|
|
|
| новости | сезон | чемпионат | кубок | еврокубки | команда | карта мира | магазин ВВ | гостевая ВВ | форумы | прогнозы | фан-клуб | юмор | музей | ссылки |
 |
 |
 |
||
|
© 1997 - SPARTAK.MSK.RU. При полном или частичном использовании материалов сервера,
ссылка на http://spartak.msk.ru обязательна. Название "Спартак" и эмблема являются зарегистрированными товарными знаками МФСО "Спартак". |
||||